– Ты че? – не понял одноглазый.

– Показалось… Рожа у этого козла… – но что именно показалось, щуплый так и не договорил.

– Что рожа? – не унимался одноглазый.

– Отвали, циклоп! – огрызнулся щуплый, растянувшись на своей телогрейке. – Хошь, иди, глянь на него своим лупариком. Может, чего и просечешь…

Вдалеке на шоссе показались два светящихся глаза быстро приближающейся машины.

Топольский не стал ждать, пока она подкатит. Выбросил окурок в воду, запрыгнул в свой «жигуленок», круто развернулся за мостом и быстро уехал. Он был уверен, что труп этой шлюхи не скоро отыщется.

– Кажись, уехал… – шепотом произнес одноглазый бродяга.

– Ну и чего? – огрызнулся щуплый.

– Ты же сказал: он сумку выкинул?

– Выкинул – и хрен с ней.

Оба замолчали, услышав нарастающий гул приближающейся машины.

Машина пронеслась по мосту и затихла вдали.

А одноглазому не давала покоя сумка. Он мечтательно спросил:

– Как думаешь, чего в этой сумке?

– Не знаю. Я ее не кидал, – без настроения отозвался щуплый.

– Да интересно ведь.

– Тебе интересно, слазь и достань. Тут тебе, фитилю, по грудь будет. Я когда воду брал, дно видел. – Он предложил это просто так, чтобы приятель отвязался, но одноглазый воспринял предложение вполне серьезно:

– А чего, и слажу. Вот рассветет маленько, и слажу.

Ждать рассвета им пришлось недолго.

Из-за леса выкатилось круглое оранжевое солнце, и роса заблестела вокруг на траве.

Одноглазый бомж подошел, потрогал воду в реке.

– Холодная, – сказал он, обернувшись к щуплому, который сидел на телогрейке и лениво наблюдал за действиями товарища. – Да сумку жаль терять. Такой баул пригодился бы нам. Чего молчишь-то?

Щуплый бродяга стал колдовать возле кострища. Положил сухих сосновых веток и оторвал газету для растопки. Поджег скомканную половинку газеты и сунул под ветки.

Но костер разгорался плохо, и щуплый рассердился на одноглазого:

– Чего говорить-то? У меня вон костер не разгорается! А ты пристаешь. Вылезешь, мокрые портки сушить на мосту будешь?

– Ни хрена! Сумка, говорю, пригодилась бы нам. Тебя, мудака, в нее запихну, когда костыли откажут. И таскать на спине буду.

Щуплый махнул рукой и отвернулся к костру, раздувая его. Это он считал более важным делом, чем трепаться с одноглазым.

– В нее можно все наше тряпье уложить. И не надо по пакетам да рюкзакам распихивать. Достанем, просушим. Как думаешь?

– Пошел ты… Чего пристал? Я же тебе сказал: лезь, доставай! Я не полезу. Мне там с головой будет. Я мелкий. А ты, хочешь, лезь.

Одноглазый решил больше не приставать, плюнул и начал сбрасывать с себя грязное тряпье.

Наконец на нем остались длинные, едва не до колен, черные трусы и дырявые носки. Носки одноглазый снял, а вот снимать ли трусы – призадумался. Но все же решил снять и их. В воде не согреют, а потом суши. Не беда, если кто из проезжающих увидит его с голым задом.

Раздевшись догола, он вошел в воду, дрожа от холода. Того и гляди, сердце остановится.

Его приятель оказался прав. Река в этом месте была неглубокой, всего лишь по грудь одноглазому. Но все равно это утреннее купание не доставляло удовольствия.

А щуплый насмехается:

– Ничего. Так тебе дураку и надо. Сам захотел. Вот теперь и купайся. Воспаление подцепишь, в больницу положат. Ничего. Там харчи бесплатные.

– Да заткнись ты! Вылезу, язык оторву, – пригрозил одноглазый, топчась по дну и ногой отыскивая сумку.

Его вредный приятель командовал с берега:

– Иди в ту сторону, хрен моржовый! Соображать надо балдой своей. Ее же течением могло отнести туда, – указал он рукой на воду.

Когда поиски этой проклятой сумки вконец осточертели и одноглазому и он, трясясь от холода, уже хотел плюнуть и вылезать, его нога случайно нащупала добычу.

– Нашел! Падлой буду, нашел! – радостно заорал он из воды. – Вот она! Сейчас достану.

Щуплый бродяга похвалил:

– Молодец! Медаль тебе на жопу! Тащи ее сюда…

Одноглазый с головой опустился под воду и, схватив баул за ручки, вынырнул.

– Ну и тяжелая, – отфыркиваясь, прокричал он, волоча сумку к берегу.

Щуплый нетерпеливо топтался у воды:

– Тот козел не зря баул в речку кинул с кирпичами. Чего-то спрятать хотел, – сказал он, помогая приятелю вытащить сумку на берег. – Ну, давай, открывай. Глянем, чего там хорошего.

– Сейчас, – одноглазый наклонился и расстегнул молнию.

И тут же оба шарахнулись назад. За свою жизнь они успели повидать всякое, но такого…