"Сын что ли?!
– подумала Лина, когда они приблизились к ступеням дворца, где стояла царская чета.

– Приветствую Максимилиан, царь Греции, Лина и...
– посмотрел он на маленького принца.

– Деметрий, - сказал полководец таким тоном, как будто не сына представлял, а заказывал, что съёсть на ужин.

– Деметрий. Прекрасно, - улыбнулся Кастор и чуть склонил голову, в знак почтения.

– Приветствую тебя Кастор, правитель Фракийский земель, Лисимах, - кивнул Максимилиан в свою очередь. Лина же стояла, молчала и очень красноречиво смотрела на царя Фракии, прося представить ей молодого человека рядом.

– Лина, это мой сын, Лисимах, - сдерживая улыбку, произнёс Кастор.
– Лисимах, это Лина, жена Максимилиана.

– Я догадался, - тихо сказал он.

– Какой умный, - не смогла сдержаться Лина от едкого замечания, и была удостоена гневного взгляда мужа. Но она не обратила на него внимания и улыбнулась царю Фракии своей самой обворожительной улыбкой.
– Я рада снова вас видеть, Кастор.

– Я тоже очень рад, - согласился мужчина.

На этом все необходимые процедуры были закончены и Максимилиан с гостями удалился, а Лина передала Деметрия няне и решила сходить к Тиграну. Конечно, вечер ещё не настал, но делать всё равно было нечего, и пошла навестить друга.

– Тигран! Ты чего делаешь?
– закричала она, едва открыв дверь. Тигран сидел на краю кровати и собирался встать, а девушка зашла очень, очень вовремя.

– Лина, я не могу больше лежать, мне нужно походить, с горечью произнёс он.

– Котик, нельзя, у тебя переломаны ноги. Если ты встанешь, то сломаешь их окончательно, и исцелить это уже будет нельзя.

Лина села рядом и погладила Тиграна по широкой спине. Он был ужасно грустным и сам осознавал, что вставать ему нельзя, но всё время лежать было невыносимо, и она его понимала.

– Сколько ещё?

– Долго, котик... а давай тебе гипс сделаем? В Греции знают, что такое гипс?
– вдруг неожиданная мысль посетила девушку.

– Гипс? Это из чего делают лепные украшения на зданиях?
– с сомнением спросил Тигран.

– Он самый. Котик, обещаю, завтра ты сможешь встать, - поцеловала она друга в щёку и выбежала из комнаты.

Уже через час Лина, в окружении лекарей, накладывала гипсовую повязку на особенно сильно пострадавшую ногу. Конечно, рентгена тут не было, но лекари каким-то образом определили, что переломана только левая нога, а на правой, всего лишь сильно вывихнута лодыжка и выбит коленный сустав, и Лина очень надеялась, что ни не ошиблись.

Особенно внимательно наблюдал за действием один мужчина. На вид ему было чуть больше пятидесяти, и с длинной, ниже пояса, нехарактерной для греков бородой. Лина его помнила, он был главным лекарем в Афинах, и именно ему она отдала переведённую на греческий язык медицинскую энциклопедию из другого мира.

– Госпожа, я правильно понимаю, вы хотите чтобы эта повязка затвердела, и дала возможность пациенту двигаться без боязни повредить ногу?
– спросил он.

– Вы совершенно правы. Но в данном случае, я ещё хочу зафиксировать лодыжку на правой ноге, на всякий случай, и дать, как вы выразились, пациенту опору в виде высоких палок.

– Гениально...

– Это придумала не я, - пробурчала Лина, заканчивая заматывать лодыжку.
– Вот и всё. Завтра принесут то, с помощью чего ты сможешь ходить, а сегодня не двигайся, пускай повязка затвердеет. Господа лекари, вы можете идти. Всё закончилось, больше ничего интересного не будет, - повернулась она к присутствующим, и те начали медленно продвигаться к выходу.

– И я смогу ходить?
– Тигран с сомнением разглядывал на перебинтованную ногу.

– Не с полном смысле этого слова, конечно, но передвигаться сможешь. Прости, что я сразу об этом не подумала, - произнесла Лина и прижалась к большому плечу, поцеловав его.
– Потерпи немного. Хорошо?

– Конечно.

– А Зоя где?

– Она пошла проведать отца, сказала, что вернётся к ночи, - улыбнулся Тигран, вспоминая маленькую, но очень резвую девушку, рядом с которой он забывал обо всём.

Тигран лёг обратно в кровать, а Лина удобно расположила его ноги, чтобы не повредить гипсовые повязки и села рядом.