– Давай этот, полководец любит чёрный, - улыбнулась Лина ему и начала снимать платье.
– Ой, можешь не отворачиваться. Ты не первый и не последний солдат, который увидит меня обнажённой.

Агрий нервно сглотнул и испуганно охнул, когда девушка повернулась к нему спиной.

– Да.

– Что?
– переспросил он.

– Ответ на твой вопрос. Да это шрамы, оставшиеся после персидского плена. И давай быстрей, Максимилиан будет недоволен моим долгим отсутствием.

– Они такие тонкие...
– тихо сказал солдат, надевая на Лину кирасу и стягивая её кожаными ремнями по бокам.

– Я бы вообще без них обошлась, они только движение сковывают, но полководец настоял, - недовольно пробурчала Лина в ответ, осматривая тонкие пластины свисающие из-под груди. Когда она была беременной, они прикрывали большой живот, а сейчас были похожи на юбку.
– Шлем бы не заставил надеть...

– Как можно сражаться без шлема?

– А ты во время сражения много видел солдат поверженных ударом в голову?

– Нет...

– Вот и я не припомню, а в шлеме ничего не видно. Конечно, для такого вина как Максимилиан или Тигран это не важно, они привыкли, а я не могу. Всё?
– спросила она, осматривая себя.

– Поножи ещё.

– Поножи... ну надевай.

– Я помню вас в этих доспехах, - тихо сказал солдат, и тут же замолчал, как будто испугавшись своей дерзости.

– Ты участвовал в сражении за Афины?

– Да, я был один из тех, кто встретил противника на берегу. Вы наверно не помнете, но вы спасли мне жизнь.

– Не помню, - улыбнулась Лина, смотря на молодого солдата, очень осторожно, но уверенно затягивающего ремни на её ногах.

– Лина!
– раздался оглушительный крик Максимилиана.

– Иду!
– откликнулась она.
– Всё? А нет, плащ ещё... где только он, - спросила Лина копаясь в сундуке.

– Госпожа, вот он, - протянул мне солдат белый плащ.

– Нет Агрий, красный генеральский, мы же на войне... а вот он, - быстро схватила его и надела на свои плечи.
– Пошли. Наконец настало время хорошей драки. Не бойся солдат, - улыбнулась Лина мужчине, увидев неуверенность в его глазах.
– Мы же воины и должны наслаждаться сражением, а не бояться его.

– Наслаждаться?
– недоверчиво спросил он.

– Конечно. Но наслаждаться не кровью и смертью, а именно сражением, его духом. Понимаешь меня? Ладно... иди...
– махнула рукой она.

– Я понял госпожа, - низко поклонился солдат и скрылся за углом.

Лина посмотрела вслед молодому мужчине и поспешила выйти на палубу, вот только то, что она увидела, ей совсем не понравилось. Рядом с Максимилианом, держась за руку, стоял Деметрий, и он был облачён в доспех, а маленький красный плащик на его плечах очень гармонично завершал картину отца и сына.

– Ты с ума сошёл...
– тихо прошептала Лина, понимая, что он собрался взять Деметрия на поле боя.

– Лина, почему так долго?
– сказал Максимилиан, не обращая внимания на пораженный взгляд жены, направленный на сына.

– Максим, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Конечно малыш, - ответил он уже совсем другим тоном и притянул Лину к себе.
– Я люблю тебя, тебя и сына. Вы самое дорогое, что есть в моей жизни, - сказал он совершенно неожиданную вещь, и она посмотрела на него, чтобы удостовериться, что не ослышалась. Но непроницаемые и тёмные, как грозовое небо, глаза смотрели на неё уверенно и холодно, и Лина улыбнулась. "Мой полководец".

– Когда наступление?
– спросила она, смотря на берег, на котором солдаты что-то очень активно строили.

– Сегодня.

– А зачем тогда лагерь? Если мы возьмём Рим, то там останемся.

– Лина, это не лагерь, - устало произнёс он и потянул жену за руку к шлюпке, уже ожидавшей их.

Они спустились в неё и медленно поплыли к берегу, а Лина вдыхала влажный солёный воздух. Время близилось к полдню, но ни тёплого солнца, ни тем более жары не было и в помине. Небо затянуло плотными облаками, ветер прохладный и промозглый, таким, каким и должен быть осенью. Интересно, а то, что Максимилиан приказал надеть ей доспехи, значило, что она может участвовать в сражении вместе с ним? Было бы хорошо. Наблюдать за сражением со стороны не хотелось бы.