Шрифт:
– А я ее не узнал, – сказал Саня. – Так странно. Только когда снял маску. Когда вырвались слоны, поднял ее и побежал со всеми. Нес ее и не знал, что это она. Представляешь? Думаю о ней каждую минуту, а тут увидел и не узнал. Как она здесь оказалась? Все кричали. Думал, нас затопчут. А потом увидел, как ты мне машешь. В воротах такая давка… Я поднял ее над собой. Так много людей… Я не мог вдохнуть воздуха, но удержал…
– Видишь, а ты не хотел ехать в Сингапур! Где б ты еще такую кралю подцепил? Я вам на свадьбу свой остров подарю. Райское место – минеральные источники, ванильные плантации, осетровые пруды, голые бабы в ручье купаются…
– Оставь себе, – сказал Саня. – У нас с Ритой ничего не будет. Кончено. Мы расстались.
– Чего вдруг?
– Она ведь даже не посмотрела в мою сторону, – вспоминая что-то, пробормотал он.
– Знаешь, и я смотрю в твою сторону через раз. Тебя это обижает? На мне тоже не женишься?
Хуши сказал: «Не торопись. Тот, кто быстро доходит до последней черты, потом долго и уныло идет вдоль»
Рита пришла в себя только через семь часов. В глаза светило солнце, в уши врезался неприятный резкий звук, кажется, кто-то играл на расстроенном аккордеоне, над головой качались клетки с попугаями. Она приподняла голову и увидела несколько незнакомых лиц. Напротив сидели два старика, сбоку ее ноги пожимали три пожилые женщины. Они улыбались, хлопали в ладоши и напевали что-то похожее на «Чунга-чангу». По качке и стуку колес Рита догадалась, что едет в поезде. Поднимаясь, ударилась головой о клетку. Никто не обратил на нее внимания. Все смотрели на пляшущую, одетую в розовое платье обезьянку.
– Тюнга-тянга!.. – доносилось с дальних сидений вагона.
– Ой, кто проснулся! – услышала она знакомый голос с верхней полки напротив. Подняла глаза и увидела улыбающегося Кубинца. – В отпуск, или в командировку послали?
– Что?
– Как самочувствие, сударыня? Скотч, бурбон, тульских пряников с тоником не желаете? – произнеся это, Кубинец на самом деле протянул ей что-то похожее на пряник.
– Где я?
– В раю.
– Я не хочу пряников, – ответила Рита, опустила голову и с силой зажмурила веки, а когда открыла глаза, Кубинец уже сидел рядом.
– Кастро, – прошептала она. – Какой мне кошмар снился!
– Плохой сон? Говорил тебе, не ешь на ночь мучного. – Кубинец вдруг наклонился к обезьянке и протянул ей отвергнутый Ритой пряник: – Чика-чика-чи-ка, на!
Обезьянка испуганно завизжала и кинулась прочь. Старик, игравший на аккордеоне, подрываясь с места, прикрикнул на Кастро:
– Зачем вы ее пугаете?! Знаете, как трудно потом ее поймать!
– Да я, наоборот, хотел…
– Она не любит, когда чужие тянут к ней руки. Ее это бесит. Что вы ей давали?
– Не знаю, это на полке валялось. Пряник, кажется. Она так не любит пряники?
С трудом освободив ноги, Рита спустила их с полки.
– Куда мы едем?
– Куда-нибудь подальше.
– Какой реальный был сон… – Она несколько раз кашлянула. – Мне плохо. Все болит. Внутри будто пожар.
Кастро посмотрел на ее ладонь, цыкнул недовольно и скривился.
– Черт! Ваш чокнутый профессор был прав. Четырнадцать дней. Как в воду глядел.
– Какую воду?
Кубинец откашлялся в кулак, потом показал ей свою ладонь.
Рита инстинктивно отстранилась.
– Ты кашляешь кровью, – испуганно констатировала она.
– И ты, – весело, будто объявляет о лотерейном выигрыше, сказал Кастро.
Девушка взглянула на свою руку. Ладонь была забрызгана мелкими алыми пятнами.
– Что с нами? – спросила она шепотом.
– Пройдет. Это пройдет, – поспешил успокоить девушку Кастро. Он улыбался, но девушка чувствовала волнение. Он явно что-то не договаривал.
– Ты когда-нибудь видела разрезанную скальпелем мышь? – ни с того ни с сего спросил Кастро.
– Мышь? А при чем тут мышь? Наверное, ты имел в виду тигра? Меня хотел сожрать безголовый тигр.
– Это так неприятно, скажу я тебе, – думая о чем-то своем, продолжал Кубинец.
Рита вдруг изменилась в лице. Весь ее страх неожиданно улетучился. По всему телу прокатилась волна радости – она увидела Саню. С трудом перешагивая через наваленные на полу сумки, не отрывая от нее взгляда, молодой человек шел навстречу и остановился в метре от нее.
– Ты очнулась, – сказал, улыбнувшись, но тут же придал лицу строгое выражение. – Как ты себя чувствуешь?
Рита ответила не сразу. Какое-то время просто разглядывала его.
– Не подойдешь, не обнимешь меня?
Зависла пауза. Кубинец, явно переигрывая с серьезностью выражения лица, вытягивая шею, заглянул обоим в глаза.
– Думаю, это лишнее, – борясь с собой, выговорил Саня.
– Вот как?
Саня сел на свободное место возле окна.
– Зачем ты встала? Тебе надо лежать. – Он откашлялся, посмотрел на ладонь и спрятал руку в карман. – Скоро все закончится. Приедем в город и положим тебя в больницу. А потом домой. Никто больше за нами гнаться не будет.