– Мне известно, что отец Араншара умер от руки моего брата, - грустно ответила Халлина.
– Должно быть у Раунара и его семьи была цель в том поселении, но мне достоверно известно, что они издавна жили они в Наргу.

Образовалась неловкая тишина. Я смотрела в полупустую тарелку и думала, что надо бы отнести архру Курту. Когда он проснётся, будет рад. Курт… как же так произошло? Ках же пообещал передать амулет с силой Халлине, но это для меня всё произошло буквально вчера, а на самом деле миновала не одна сотня лет, и произойти за столь длительный срок могло что угодно… да и плохо говорить о том, кто уже давно умер - дело скверное.

– Слишком громко думаешь, Алиса, - тишину разорвал крайне недовольный голос Халлины. Я подняла глаза и увидела изумлённое лицо Охку. Должно быть, он также как и Ках, считает мысли безумными.

– Я вернусь к Дарнкухту. Можно мне взять с собой архку?

– Можно, - кивнула Халлина.
– Но прежде скажи мне имя, какое было выбрано для вашей дочери.

– Хиналла. Почему ты не сказала, что по вашей традиции это право принадлежит тебе?

– Хиналла - чудесное имя, но как ты верно сказала, эта традиция наша, не твоя. Иди, Дарнкухт скоро очнётся.

Я посмотрела на Халлину. Она была как будто расстроенной или недовольной… наверно это из-за моего присутствия. У них тут видно деловой обед был, а я бесцеремонно ввалилась. Хотя нет… волновало её не моё поведение, и это знание на меня свалилось как снег на голову. Халлина была недовольна тем, что я видела её молодой, слабой, безвольной, сносящей оскорбления и издевательства брата. Ей было… стыдно? Она повернула голову в мою сторону, понимая, что мне ясна причина её печали, и опустила глаза. Это было уже слишком.

– Я никому не позволю обижать тебя, - строго и очень тихо сказала я, наклонившись к её уху.
– И поколочу любого, кто осмелится даже думать об этом, даже тебя саму!

Халлина изумлённо посмотрела на меня, словно прикидывая, решусь я на этот отчаянный шаг или нет, а потом расплылась в улыбке.

– Спасибо Алиса.

Я обняла её и поцеловала в щёку. Забрала блюдо с архку для моего спящего принца и вошла в телепорт. В комнате Курта обстановка не претерпела каких-либо изменений, даже Араншар стоял на том же месте? Интересно он вообще двигался?

– Будешь?
– предложила я ему очень дорогое кушанье, подающееся в небольших количествах на императорский стол лишь в определённые дни, как назвал Курт архку. Араншар покачал головой.

Я пожала плечами, не хочет как хочет, и поставила блюдо на низкий стол.

– Курт скоро очнётся?

– Думаю да. Его аура стала более стабильной, - кивнул лекарь.
– Ты тоже видишь?

– Нет. Я даже не понимаю о чём ты говоришь.

Я прошла к ложу и провела пальцем по шраму, рассекающему красивое лицо. Интересно, что имел в виду Ках, когда говорил, что у меня плебейские черты лица? У них что, есть справочник “Определи плебейку по форме носа”?

Погладила мягкие волосы, чётко очерченную линию губ и облизнула свои. Как же я испугалась за него, когда он упал… чуть с ума не сошла.

– Ты ведь видела каким он был, - услышала я голос Араншара за спиной. Я кивнула.
– И всё равно любишь его, готова целовать? Зная истинное лицо, сколько горя принёс. Он убивал…

– Не задумываясь, - продолжила я фразу за лекаря.
– Я знаю, видела. И ненавижу за это, за те муки, что он причинил Халлине, Каху… ненавижу за убийство твоего отца.

Я повернулась к Араншару.

– Но не Курта. Я ненавижу Дарнкухта, жившего тогда, а Курт не он.

– Бред!

– Нет Араншар, ты живёшь прошлым и не желаешь смотреть на настоящее. Я видела раскаянье в глазах Курта, чувствовала его боль и ненавижу того Дарнкухта за то, что мой Курт сейчас страдает из-за него.

– Ты так говоришь, как будто это не один и тот же марох. Это его руки убивали!
– выкликнул он.

Я подняла большую руку Курта, поцеловала его ладонь и прислонила к своей щеке. Спорить с Араншаром глупо, он прав, но и я права.

За бессмысленными спорами я чуть было не проморгала как дыхание моего раненого варвара изменилось, а вслед за этим открылись и глаза. Густые брови непонимающе нахмурились, но как только зрение Курта сфокусировалось на мне, губы изогнулись в улыбке.

– Детка, это ты. А я всё гадал, чьи нежные руки так бесстыдно мешают мне спать.

– У тебя ещё были сомнения?
– удивилась я.

– Нет, любимая, - погладил он меня по щеке и откинул длинные волосы, смотря на отметины на шее.
– Больно?