Раньше всех появился Джо Фернрайт. Он устроился на одном из стульев и закурил сигарету. Он был доволен прошедшей неделей: большую часть времени он провел с Мали, к тому же подружился с добродушным моллюском Нербом К’оол Даком.

— Вот что рассказывают на Денебе–Четыре, — говорил моллюск. — Некий фреб, назовем его А, пытается продать глэнк за пятьдесят тысяч берфлей.

— Что такое фреб? — спросил Джо.

— Что–то вроде… — Моллюск начал раздраженно извиваться. — Ну, вроде идиота.

— А что такое берфль?

— Денежная единица, вроде крамбла или рубля.

Так вот, некто говорит фребу: «Ты действительно думаешь, что тебе дадут пятьдесят тысяч берфлей за твой глэнк?»

— А что такое глэнк? — спросил Джо. На этот раз моллюск порозовел от раздражения.

— Это домашняя тварь, грошовое низшее существо.

Так вот, фреб говорит: «А мне уже заплатили». Его спрашивают: «Да ну?» Фреб говорит: «Ну да, я обменял моего глэнка на двух пиднидов по двадцать пять тысяч берфлей».

— А что такое пиднид?

Видимо, моллюску надоели вопросы; он захлопнул свою раковину.

«Все мы начинаем нервничать, — подумал Джо. — Даже Нерб К’оол Дак».

Вошла Мали. Джо поднялся, уступая ей свой стул:

— Садись.

— Спасибо, — пробормотала Мали. Ее лицо казалось бледным, и когда она закуривала, ее руки дрожали. — Надо было прикурить от твоей сигареты, заметила она полушутя, полусердито. — Я, кажется, пришла последней? — Она окинула взглядом холл.

— Ты одевалась? — спросил Джо.

— Да. — Она кивнула. — Я хотела выглядеть как подобает.

— А как подобает одеваться для слияния душ и тел?

— Так. — Она встала, чтобы продемонстрировать элегантный зеленый костюм. — Я берегла его до особого случая. И вот особый случай пришел.

Она снова села, скрестив длинные стройные ноги.

Глубоко затянулась сигаретой. Казалось даже, что она не обращает внимания на Джо.

В холле появился Глиммунг.

В таком обличье им еще не приходилось его видеть.

Джо недоумевал, рассматривая его новую внешность.

Для своего нового появления Глиммунг выбрал форму, напоминающую огромную сумку.

— Дорогие друзья, — загудел Глиммунг. Голос его остался прежним. Прежде всего хочу сообщить вам, что я вполне выздоровел, хотя после перенесенной душевной травмы у меня бывают провалы в памяти. Далее, я всех вас протестировал, незаметно для вас и не причиняя вам неудобств. Мои данные указывают на то, что вы тоже в отличной форме. Мистер Фернрайт, я хочу вас особо поблагодарить за то, что вы уговорили меня прекратить преждевременные попытки поднять храм.

Джо кивнул.

Наступила пауза.

— Что–то вы все очень спокойны, — произнес Глиммунг узким, словно щель между створками сумки, ртом.

Джо встал и резко спросил:

— Каковы шансы, что мы не погибнем?

— Хорошие, — сказал Глиммунг.

— Но бывают лучше, — уточнил Джо.

— Давайте договоримся, — предложил Глиммунг. — Если я почувствую, что силы на исходе и я не смогу справиться с задачей, я вернусь на поверхность и выпущу вас.

— А что потом? — спросила Мали.

— А потом, — сказал Глиммунг, — я вновь отправлюсь на дно и попробую еще раз. Я буду пробовать снова и снова, пока не сделаю этого. — Три угрюмых глаза распахнулись в центре сумкообразного предмета. — Вы это имеете в виду?

— Да, — ответило розоватое желе в металлической рамке.

— Так вы озабочены только этим? — спросил Глиммунг. — Вашей личной безопасностью?

— Совершенно верно, — сказал Джо.

Он испытывал странные чувства. По сути, он отверг то чувство слияния в единую сущность, которое испытал прежде. Вместо общей цели, главным стали их собственные жизни. Но он должен был поступить так.

Он понимал, что от него ждут именно этого.

— Ничего с вами не случится, — заверил Глиммунг.

— В том случае, — уточнил Джо, — если вы нас вовремя доставите на сушу.

Глиммунг остановил на нем долгий взгляд всех трех глаз.

— Я уже сделал это однажды, — проговорил он.

Джо посмотрел на свои наручные часы:

— Что ж, тогда отправляемся.

— Вы сверяетесь со Вселенной, не поздно ли? — спросил Глиммунг. — И вы можете измерить по часам тишину и расстояния до звезд?