Там, на стыке двух океанов, в бурном проливе Дрейка часто гибли корабли и люди. Более 300 лет назад и родилась легенда об упрямом голландском капитане, который — в обмен на попутный ветер — продал свою душу дьяволу. С тех пор он обречен на вечное скитание по морям.

Встреча с «Летучим голландцем» предвещала суеверным морякам неотвратимую катастрофу и смерть. Однако были и уцелевшие очевидцы. Одни наблюдали корабль-призрак во время жесточайшего шторма, другие — при тихой погоде.

Сообщения очевидцев подтверждались не только клятвами моряков, но и письменными донесениями капитанов:

— Трехмачтовый корабль под всеми парусами появился перед нами внезапно. Он мчался к прибрежным скалам на верную гибель. У самых бурунов корабль исчез, будто скалы пропустили его в какую-то таинственную гавань...

— У прибрежных рифов мы отчетливо увидели трехмачтовый барк с поломанными реями, порванными парусами и полузатопленной кормой. Наш капитан изменил курс, чтобы оказать помощь гибнущему судну. Но таинственный барк исчез, а мы едва не разбились о скалы...

В начале нашего столетия правительство Аргентины решило разобраться с «Летучим голландцем» и послало в пролив Ле-Мер, где чаще всего появлялся призрачный корабль, научную экспедицию.

Ученые пришли к выводу, что очевидцы... правы! Действительно, при определенном состоянии атмосферы и положении солнца в проливе Ле-Мер на скалах Огненной Земли возникает изображение парусника, который то мчится на всех парусах, то терпит бедствие. Научный доклад экспедиции был закреплен специальной записью в лоции, что в проливе Ле-Мер есть скалы, создающие иллюзию парусного корабля.

С победой машины над парусом в морях, к сожалению, не убавляется количество судов, блуждающих без экипажей. Такие, современные «корабли-призраки» создают опасные ситуации на морских дорогах и могут стать причиной аварии или, того хуже, гибели судна.

Откуда они берутся?

Однажды мне довелось быть очевидцем рождения очередного «Летучего голландца».

...Весна 1954 года не баловала доброй погодой моряков-пограничников, охраняющих границу с Японией в районе южных Курильских островов. Корабли у нас, у пограничников, тогда были маленькие, сродни моему «ПК-30» — малый охотник за подводными лодками типа «МО-4», деревянный, водоизмещение 56 тонн, три авиационных двигателя ГАМ 34 БС, скорость хода 26 узлов, экипаж 22 человека.

Такой кораблик — игрушка для Тихого океана. Однако вооружен неплохо: две сорокапятимиллиметровые пушки, два пулемета ДШК, большие глубинные бомбы. Японские рыбаки, практикующие заходы в наши воды для незаконного лова, хорошо знали характерный гул моторов пограничных кораблей и боялись их как огня.

В тот раз наш «ПК-30» укрывался от весеннего шторма в бухте Широкой острова Юрий — соседнего с островом Анучина, самого южного в Малой Курильской гряде. Там, помимо пограничной заставы, находился морской пост технического наблюдения (ПТН), с которым мы поддерживали постоянную радиосвязь.

К вечеру ветер стал стихать. Повалил густой снег. Появилась возможность отоспаться за две штормовые ночи, и я спустился вниз, в свою каюту. В полночь меня разбудил вахтенный радист:

— Товарищ командир, ПТН сообщил: с океана идет судно, вошло в наши воды, приближается к острову Анучина. Вас просят к аппарату.

Чертыхаясь и проклиная всех, кто шляется в такую погоду у границы, я поднялся в ходовую рубку и по радиоданным с берегового поста наблюдения нанес курс идущего судна на карту. Получилось, что курс нарушителя границы «упирался» точнехонько в скалу Удивительную, расположенную чуть западнее оконечности острова Анучина.

Скала оправдывала свое название. Ее хищный каменистый гребень появлялся над водой только в часы отлива. Остальное время лишь белый бурун над ней мог предупредить мореплавателей об опасности.

«Заметить Удивительную ночью, да еще в снегопад, — невозможно. Предупредить идущее судно не успеем, но, на случай катастрофы, надо быть как можно ближе к скале», — подумал я и поднял экипаж авральным звонком...

По выходу из бухты мы дали полный ход тремя машинами. «ПК-30», осев кормой, лихо ринулся в атаку на встречные волны, гребни которых стали залетать на мостик. Можно было уменьшить, даже прекратить это холодное полоскание, но из радиорубки поступил доклад:

— ПТН сообщил: судно остановилось, село на рифы Удивительной.

Пришлось прибавить оборотов...

Неохотно наступал хмурый рассвет. Снег уже не валил плотной стеной, а угощал нас периодическими зарядами из низко нависших туч. В появившемся просвете мы и увидели нелепо торчащую на камнях японскую рыболовецкую шхуну.

Наступил отлив, и обсохшая почти до киля «Сиго-мару» оказалась в чертовски неприятном положении. Гигантская океанская зыбь методично валила шхуну на правый борт, грозя сбросить в кипящий водоворот японских рыбаков, которые с трудом держались на вертикально встающей палубе.