– Идиоты!… – пробормотал доктор Флаксман, комкая край скатерти. – Бездельники! Если бы я узнал хоть на неделю раньше…

Однако рыбак то ли не расслышал слов ихтиолога, то ли попросту не обратил на них внимания.

– Все вы, яйцеголовые, одинаковы! – рычал Малявка. – Ломаного цента от вас не дождешься! А потом в газетах про нас, простых людей, кричите: невежи, мол, тупицы! Из-за них пропала эта, как ее… уми… муми… уникальная научная находка! Не скупились бы на хрустящие – ничего б и не пропадало! Все бы вам тащили, море вверх дном перевернули бы!…

– Вот это точно, – вполголоса буркнул ихтиолог.

– А так – что нам оставалось? Поперлись мы с Хью к Биллу в бар…

– …Я бы этим умникам… – Хьюго в очередной раз оборвал фразу, не находя слов от возмущения, и залил горечь внушительным глотком чистого, как и его ярость, «Гордон-джина». – Пошли, Лэмб, пристрелим чертову тварь! Плавники китайцам продадим – все равно от нее больше никакого толку нет!

– Верно! – поддакнул тоже изрядно подвыпивший Нед Хокинс, приятель братьев Мак-Эвансов.

Впрочем, Нед был скорее собутыльником и идеальным партнером для пьяной потасовки – нечувствительность Хокинса к боли была притчей во языцех всего острова.

– Охота тебе, Хью, тащиться невесть куда на ночь глядя! – лениво отозвался Малявка Лэмб. – Лучше с утра.

– Нет уж, Ягненочек! – рыкнул, оборачиваясь, Хьюго. – Раз денежки наши накрылись, так хоть душу отведем! Одни убытки от этих, в белых рубашках, дьявол их сожри вместе с ихними акулами!

Хлопнула дверь. Околачивавшийся в баре сын Плешака Абрахама, который все пытался увести домой набравшегося папашу, выскочил наружу; но исчезновение придурка-Пола никого не заинтересовало.

За Мак-Эвансами и Недом Хокинсом увязалась еще пара рыбаков – за компанию. Пока они ходили за ружьями, пока спускались к «Акульей Пасти» – стемнело окончательно, так что пришлось еще раз возвращаться, чтобы прихватить фонари.

И запечатанную (до поры) бутыль с «молочком бешеной коровки».

Наконец вся компания, должным образом экипированная, воздвиглась на берегу бухты. Шакалом выл подгулявший норд-ост, скрипели под ногами прогнившие мостки, лучи фонарей лихорадочно метались между пенными бурунами, швырявшими в лица рыбаков пригоршни соленых брызг.

– Ну, где эта зараза?! – проорал Ламберт, с трудом перекрикивая вой ветра и грохот волн. – Говорил же: до утра подождем!

В ответ Хьюго только выругался, и луч его мощного галогенного фонаря метнулся к горловине бухты. Между «челюстями», стискивавшими вход в «Акулью Пасть», была натянута прочная проволочная сетка. Но свет галогена сразу вызвал сомнения в реальной прочности заграждения: коряво топорщилась проволока у кромки воды, да и сама сетка была то ли покорежена, то ли порвана – отсюда не разберешь…

Может, померещилось?!

Один из увязавшихся за братьями рыбаков умудрился подвернуть ногу, пробираясь по скользким камням к горловине бухты; если раньше возбуждение и горячительные напитки поддерживали его энтузиазм, то сейчас, остыв и продрогнув, он обложил братьев Мак-Эвансов на чем свет стоит и заковылял домой. Однако остальные благополучно добрались до южной «челюсти» и остановились, переводя дух, всего в нескольких футах от ревевших бурунов и перегораживавшей горловину сетки.

Сразу три плотных луча света уперлись в рукотворное заграждение, заставив клокочущую тьму неохотно отодвинуться.

– Твою мать! – только и смог выговорить Малявка Лэмб, чем выразил общее мнение по поводу увиденного. Добавить к этому емкому выражению было нечего.

Над водой, стремительно несущейся через сетку, виднелся край уходившей вниз рваной дыры, в которую свободно могла бы пройти и более крупная акула, чем изловленный братьями Мак-Эвансами «Н'даку-ванга».

– Прогрызла! – ахнул увязавшийся за братьями рыбак. – Во зубищи у твари!

– Или башкой протаранила, – предположил Нед Хокинс.

– Или кусачками поработала, – еле слышно пробормотал рассудительный Хьюго, но тогда на его слова никто не обратил внимания.

– …Как же, как же! Когда вы вернулись сюда, мокрые и злые, как морские черти, Хьюго еще орал, что это работа мальчишки Абрахама! – гася сигарету, припомнил однорукий Кукер. – Только вряд ли: ночью, в шторм, нырять с кусачками в горловине «Акульей Пасти», чтобы сделать проход для бешеной зверюги, которая, того гляди, тебя же в благодарность и сожрет! Нет, Пол хоть и был при… ну, немного странным! – но такое даже ему бы в голову не пришло!