– Можете, но он как раз вашу подругу смотрит.

Я решил подождать, достал сигареты и закурил.

Девчонки полюбопытничали:

– А чего это вашу подругу всю мокрую привезли? Разве так можно с беременными обращаться?

Я виновато сказал:

– Я и сам ничего пока не знаю. Мне позвонили, что она здесь, вот я и приехал.

Одна из девчонок спросила:

– Может, вы вещи ее заберете? А то у нас хранить негде, да и вода с них так и течет.

Я кивнул, и она вынесла мне пакет с вещами Гели. Я узнал ее куртку.

Девушка с сомнением посмотрела на мою машину и сказала:

– Ой, извините, у вас такая машина! Я сейчас еще один пакет принесу, чтобы не запачкать.

Несмотря на мои возражения, она умчалась в корпус, через несколько минут вернулась с пакетом.

– Как там врач, не освободился еще?

Она покачала головой, сказала:

– Вы не волнуйтесь, у нас врач очень хороший. Он уже тридцать лет работает в этой больнице, половину поселка на руки принял. У нашего Александра Ивановича рожают даже те, на ком в Москве крест поставили.

Мы вернулись к скамейке.

Девчонки, видевшие нашу возню у машины, кокетливо засмеялись:

– А вы женаты?

Я отрицательно помотал головой, и фигуристая девица с пышными волосами, сидевшая с края, мечтательно спросила:

– А муж у вашей подруги тоже симпатичный?

Они прыснули.

По дорожке ко мне торопливо шел Илья.

Пожав протянутую руку, он спросил:

– Как она?

Я пожал плечами:

– Ее только определили, доктор еще не выходил.

Фигуристая скосила глаза на Илью, спросила:

– Муж, что ли?!

Я утвердительно кивнул.

Она поднялась и громко сказала:

– Вот нет в жизни справедливости: у кого-то и приятель вон какой, и муж. Пойду посмотрю на ваше сокровище, заодно и Александра Ивановича спрошу, может, освободился уже.

Через минуту она выглянула на крыльцо и пригласила нас в ординаторскую.

– …Так что, молодые люди, никуда я нашу беременную не отпущу. Вы поймите, это не болезнь, это особенность ее организма. И не волнуйтесь, с отрицательным резусом сейчас рожают, это не старые времена. Просто так получилось, что у отца ребенка положительный резус-фактор, он является доминантным по отношению к отрицательному, и, чаще всего, наследуется именно он. Возникает конфликт между материнским организмом и плодом. Знаете, это достаточно редкий случай, чтобы антитела накапливались при первой беременности, вероятность не превышает 10 %. Возможно, сенсибилизация вызвана переливанием крови, медицинской карты у меня нет, поэтому сказать точно никто не сможет. Сейчас есть много препаратов, думаю, что мы справимся с этой проблемой. Конечно, вы можете забрать ее и перевести в какую-нибудь другую больницу, но я бы не советовал затевать переезд именно сейчас. – Он пожевал бесцветными губами. – Нет, не советовал бы. Знаете, и тонус имеется, и стресс вызвал дополнительную психологическую нагрузку. Возможно, что и купание в ледяной воде усилило все неблагоприятные моменты, но только я бы вам посоветовал оставить девушку пока здесь.

Илья, молчавший в продолжение всей речи, поднял на него глаза:

– Доктор, вы даже не знаете, как важно сохранить именно этого ребенка. Я готов подключить любых специалистов, достать и оплатить все нужные препараты, только бы все получилось, как надо. Я хотел бы, чтобы вы уделили моей жене особое, понимаете, особое внимание. И готов его достойно оплатить.

Александр Иванович спокойно улыбнулся:

– Вы уж меня не обижайте: никаких денег мне лично не нужно. А вот если захотите оказать больнице спонсорскую помощь, я познакомлю вас с главным врачом. Но, поверьте, мы и так сделаем все возможное, чтобы ваш маленький появился на свет.

Я вмешался:

– Доктор, мой друг не хотел вас обидеть.

Он улыбнулся:

– Я и не обиделся. Если бы вы знали, как часто я выслушиваю эту фразу: «Как важно сохранить именно этого ребенка!» И я вам даю слово: для меня памятен каждый не то что сложный, те и захочешь забыть, так память не даст, а даже и самые простые случаи. Я помню всех беременных, которые за тридцать лет перебывали в нашей больнице. Вот вы не узнали меня, а я помню и вас, и вашу первую жену. Алла, кажется? Она наблюдалась у нас по поводу бесплодия. Знаете, мы тогда все очень сочувствовали…

Илья резко поднялся.

– Не будем вас больше задерживать, доктор.

Я спросил:

– Когда можно будет увидеть Гелю?

Доктор благожелательно покивал:

– Давайте чуть отложим с визитами. Завтра подъезжайте, думаю, это можно будет устроить. У нас сейчас много пустых палат, что поделаешь, нестабильность жизни не способствует увеличению рождаемости. Устроим вашу Ангелину со всеми удобствами. А сейчас мы ей укольчик сделали, она будет спать. Для нее сейчас это самое важное.

Мы вышли на крыльцо. У Ильи было такое выражение лица, что медсестры смолкли.

Мы переглянулись, я полуутвердительно спросил:

– На пристань?

Пока мы шли к машине, Илья мрачно сказал:

– Знаешь, пусть бы любая другая больница, только не эта.

Он потер рукой левую сторону груди.

Из этой больницы мы забирали сестру. Все произошло неподалеку, и свидетелям аварии удалось довезти Аллу и Илью до больницы живыми, но спасти ее не смогли. Она умерла, не приходя в сознание. Илья полгода ходил просто черный.