— Насколько я понимаю, анализ текста не дал никакого результата?

— Вы правильно понимаете,— чуть раздраженно ответил Рода, затем открыл кейс, достал оттуда несколько листков и положил на стол перед Гордоном.

Со своего места Гордон сразу заметил, что это не оригиналы, а ксерокопии. Он скользнул взглядом по перевернутым строчкам письма и покачал головой.

— Для работы мне потребуются сами письма.

— Это невозможно. Они хранятся под замком.

— С таким же успехом вы можете предложить дегустатору вин подкрашенную воду.

Голос Гордона оставался спокойным, но письма словно приковывали его взгляд. Он протянул руку, перевернул верхний лист и взглянул на подпись. «Анна». Красивая подпись. Даже на ксерокопии она выглядела изящно — ничуть не хуже, чем образцы китайской каллиграфии на ширмах. Гордон поднял глаза и встретил настороженный взгляд Рода.

— По этим копиям я тоже могу сделать какие-то выводы, но для настоящей работы мне понадобятся оригиналы. Позвольте, я покажу вам свою систему охраны.

Он провел посетителя в ту часть комнаты, где стоял длинный рабочий стол. Тут же размещались копировальная машина, увеличитель, огромный стол с нижней подсветкой, картотечные шкафы. Еще на одном столе стоял компьютер с принтером. Все здесь было безукоризненно чисто и аккуратно.

— Шкафы несгораемые,— сухо сказал Гордон.— Сейф, разумеется, тоже. И если вы наводили справки обо мне, вам должно быть известно, что мне приходилось иметь дело с действительно бесценными документами. Все они хранились прямо здесь, в кабинете. Вы можете оставить копии. Я начну с них, но завтра мне потребуются оригиналы.

— Где у вас сейф?

Пожав плечами, Гордон подошел к компьютеру, ввел свой личный код, затем направился к стене за рабочим столом и отодвинул в сторону панель, скрывавшую дверцу сейфа.

— Я не собираюсь открывать его для вас, но вы и без того видели достаточно.

— Компьютерная охрана?

— Да.

— Очень хорошо. Завтра я пришлю вам оригиналы.

Но вы сказали, что уже сейчас можете сделать кое-какие выводы...

Они вернулись в нерабочую половину комнаты.

— Сначала я задам несколько вопросов. Кто вырезал эти фрагменты? — спросил Гордон, показывая на верхнее письмо.

Все письма были обрезаны сразу над приветствием, а в текстах то и дело попадались белые прямоугольные пробелы.

— Мы нашли их в таком виде,— сказал Рода, тяжело вздохнув.— Должно быть, Мерсер сделал это сам. Один из детективов утверждает, что текст вырезан бритвенным лезвием.

Гордон кивнул.

— Все любопытнее и любопытнее... Однако если вас интересуют мои предположения на этой стадии, то автор писем скорее всего имеет отношение к прикладному искусству. Я бы сказал, что она художница.

— Вы уверены?

— Конечно, я не могу быть полностью уверен. Это только предположение. И в дальнейшем вы получите от меня только предположения. Но — аргументированные предположения. Это все, что я могу вам обещать, мистер Рода.

Посетитель обмяк в кресле и протяжно вздохнул.

— Как много времени вам потребуется?

— Сколько у вас писем?

— Девять.

— Две-три недели.

Рода медленно, задумчиво покачал головой.

— Результаты нам нужны как можно скорее, мистер Силлс. Мы готовы удвоить ваш обычный гонорар, если вы согласитесь взяться за эту работу сразу же и до ее окончания не отвлекаться на другие предложения.

— Вы поможете мне?

— Что вы имеете в виду?

— Меня интересует и его почерк тоже. Мне будут нужны по крайней мере четыре страницы, написанные им от руки.

Рода взглянул на Гордона с недоумением, и эксперт пояснил:

— Зная, с кем переписывалась эта женщина, я смогу лучше понять ее.

— Ладно.

— Сколько ему было лет?

— Тридцать.

— Ясно. Хотите добавить что-нибудь еще?

Рода на некоторое время задумался. Глаза его превратились в узкие щелочки. Он застыл, собираясь с мыслями, потом, вздрогнув, поднял взгляд и кивнул.

— То, что вы сказали об этой женщине, уже важно. В одном из писем упоминается «показ», и мы решили, что она, возможно, имеет отношение к зрелищному бизнесу — манекенщица, танцовщица или что-нибудь в том же духе. Я немедленно отдам распоряжение проверить и этот вариант. Художница... Не исключено, что он окажется верным.

— Мистер Рода, я хотел бы задать еще несколько вопросов. Насколько важны эти бумаги? Представляют

ли они для кого-нибудь коммерческий интерес? Знает ли