— Но ваша машина и в ралли Лондон — Мехико после 26 тысяч километров опять была без вмятин и царапин!

— Да нет, царапины как раз были, и немало. Дело в том, что у южноамериканских болельщиков автомобильного спорта — а их там сотни тысяч! — наша русская привычка: обязательно потрогать и пощупать нравящийся им автомобиль. Знаете, говорят: глазам не верит. Почти во всех странах Южной и Центральной Америки верят, действительно, только рукам. Въезжаешь в город и движешься в живом коридоре. Все приветствуют тебя, протягивают к машине руки и хотят коснуться ее... Честно, это приятные царапины. А что касается отсутствия рубцов, то заслуга тут, да и везение тоже, не только мои. В ралли Лондон — Сидней я ехал вместе с Уно Аава, а в ралли Лондон — Мехико — с Леонтием Потапчиком.

— Аварий было много в последнем ралли?

— Да, больше, чем бывало до сих пор в международных соревнованиях, гораздо больше. Очень опасная трасса. Вы смотрите: в ралли Лондон — Сидней финишировало 55 автомобилей. И победитель, Эндрью Кован, прибыл в Сидней с «опозданием» всего на 55 минут, то есть на всей дистанции он набрал лишь 55 штрафных очков. А победитель ралли Лондон — Мехико, финский спортсмен Ханну Миккола, пришел на финиш с 430 штрафными очками, «опоздав» более чем на семь часов. Думаю, это не потому, что Миккола слабее Кована, а потому, что трасса неизмеримо труднее. И финишировало в Мехико только 23 автомобиля: отсеялось более 75 процентов участников!

— Но не все же отсеялись в результате аварий?

— Не все, конечно, но многие. Началось это еще на первых километрах пути, когда у одной из машин — это было на севере Франции — оторвалось на ходу колесо. Затем один английский экипаж столкнулся на полном ходу с грузовиком. В Югославии «моррис-1800» (женский экипаж Джин Дентон) наскочил на мотоколяску. В Южной Франции, недалеко от Авиньона, перевернулся и упал в овраг один из гонщиков экстра-класса, знаменитый Иннес Айрленд. В Испании вылетел с дорожного полотна «триумф» австралийца Джека Моррея. Но главные беды начались, конечно, в Южной Америке. Причем и удары здесь были «чувствительнее». Чемпион Европы Рене Траутман, который прошел на «ситроене» весь европейский этап марафона (7342 километра) с опозданием всего на пять минут, на аргентинском скоростном участке Рио-Гран не попал на узкий мостик, стоявший сразу за поворотом. Другой лидер, англичанин Роджер Кларк, потерпел аварию в Бразилии. Километрах в трехстах от того места, где перевернулся наш Астафьев, не вписался в поворот и вылетел с трассы победитель австралийского «ралли века» Эндрью Кован. В аргентинской пампе три автомобиля налетели на пасущихся коров и, конечно, тоже вышли из строя.

— Впечатляющий список!

— И еще далеко не полный. Но знаете, почему я об этом так спокойно говорю?.. Удивительное дело — почти все эти тяжелые аварии обошлись без серьезных человеческих травм. Почти всех спасали «ремни безопасности», которыми гонщики теперь пристегиваются к сиденьям, и «дуги безопасности», устанавливаемые внутри кузова. Казалось бы, такие простые вещи, а вот вам результат.

Как ни странно, но самая тяжелая авария произошла в» этом марафоне не на горной дороге, а на прекрасной автостраде, ведущей из Панамы в Мехико. Произошла, когда меньше всего этого можно было ожидать, когда все трудности уже были позади. Оставалось только «докатиться», как у нас говорят, по ровнехонькой «Пан Америкен» до финиша. Я имею в виду случай с Кольтеллони. Это французский журналист, известный спортсмен, он уже много лет участвует в автомобильных соревнованиях, настоящий ветеран автомобильного спорта. Он знает несколько слов по-русски, и поэтому мы с ним часто разговаривали.

И вот, надо же было так случиться, ехал он не очень быстро, как раз замедлил ход, чтобы заправиться у бензоколонки, и вдруг какой-то мексиканский таксист, едущий навстречу, совершенно неожиданно тоже поворачивает к бензоколонке на полном ходу. Ну и врезался, конечно, в машину ничего не подозревавшего Кольтеллони. Представляете? На ровном месте, как говорится. А авария с очень тяжелыми последствиями: Кольтеллони отвезли в больницу, штурман его погиб... Дикая несправедливость судьбы!

Я рассказываю это не только потому, что мне очень жаль этих людей, прекрасных спортсменов, проделавших с нами труднейший путь от Лондона до Мексики. Тут есть еще одна сторона дела. Мы, гонщики, привыкли каждую аварию, о которой узнаем или свидетелями которой были, как бы «примерять» лично к себе. Понимаете ли, когда, участвуя в соревновании, вы, пусть даже с риском, мчитесь по самой трудной и опасной дороге на пределе сил, с огромным напряжением, то все в ваших руках: ваша жизнь, ваша победа зависят только от вас, от степени мастерства, тренированности, от того, насколько вы умело и добросовестно подготовили машину. Вы можете соразмерять степень опасности со своими возможностями. И если даже вас постигнет неудача — от этого ведь никто не застрахован, — то, при всей горечи поражения, при всех сопутствующих ему потерях, вами, по крайней мере, приобретается опыт, остается возможность проанализировать свои ошибки, понять причину происшедшего, извлечь урок на будущее. А вот когда так, как у Кольтеллони, в дело вмешивается слепой, неуправляемый случай...

— Судя по тому, сколько громких имен вы назвали, в составе участников марафона было немало гонщиков высокого класса. Кого из них вы считали своими основными соперниками?

— Большинство знаменитостей — а их действительно там было не мало — шли на машинах другого класса, чем «Москвич-412», более мощных, а следовательно, более дорогих, чем малолитражный автомобиль. Перед нами и не стояла задача — соревноваться с ними в индивидуальном зачете. Главное в этом ралли — командный зачет. Именно для этой цели, скажем, фирма «форд-эскорт» пригласила в свою команду лучших гонщиков мира. Из одних «звезд» были скомплектованы также и команды «триумфа» и «ситроена». Слабых противников в этом марафоне вообще не было, он так и сверкал именами и титулами. В своем классе мы заняли второе, третье и четвертое места.

— Скажите, Юрий, что за история произошла с вашим экипажем после Ла-Паса? Вы долгое время шли, занимая первое место в своем классе, второе место тоже было за советским экипажем, и лишь на третьем месте был женский экипаж автомобиля «остин-макси» во главе с Розмари Смит. И вдруг вы галантно уступили ей первое место, перейдя на второе.

— А вы видели, как она ходит? Смит — профессиональная гонщица, я ее еще по ралли Лондон — Сидней запомнил. Тут, знаете ли, не до галантности было... А еще сильнее, чем она, — французская гонщица Клод Траутман, жена европейского чемпиона. Мы искренне восхищались мастерством и отвагой этих женщин.

Но, по правде говоря, когда в Ла-Пасе и в Лиме выяснилось, что в нашей команде осталось всего три автомобиля, мы решили не рисковать без особой нужды. Ведь главная задача, как я уже говорил, была победить в командном зачете, дойти обязательно тремя зачетными машинами до Мехико.

— Судя по вашим рассказам, гонщикам пришлось всего повидать: в Аргентине было жарко, а в южной части Бразилии холодновато, в Боливии и Перу пришлось «поголодать», хотя кислородных масок вы так и не надевали. И все же главную трудность представляла, наверное, сама дорога. Скажите: если бы вас сейчас спросили — где вам особенно не хотелось бы проехать еще раз, — какой участок вы назвали бы?