— И что же, по-вашему, вам мешает? Почему вы не можете делать то, чего хотите?

— Не знаю. Как-то не выходит.

— А вы пробовали?

— Что пробовал?

— Заняться бизнесом, например?

— Ну… нет.

— Почему?

Качает головой:

— Ну и вопросы вы задаете, доктор.

— Патриция, — поправляю я.

— Патриция… Я не знаю. Что-то мне мешает. Вроде и идея есть, и не могу. То одно надо сделать, то другое. А к выходным устаешь, и ничего уже не хочется, только отдохнуть немного. С друзьями нужно встретиться, по дому что-то — и времени не остается.

— А скажите, Николай, зачем это вам?

— Что — «зачем»?

— Менять образ жизни.

— Ну как «зачем»? — опешил он. — Человек должен поднять свой уровень жизни. Должен быть счастлив. Не могу же я жить, чтобы варить оптоволокно. Это как-то… мелко.

— То есть вы не счастливы?

Смотрит на меня в упор.

— Нет. Не счастлив.

— И вам не хватает для счастья денег и женского внимания?

— Ну, — улыбается он, — и этого тоже.

— А чего еще?

Пожимает плечами:

— Не знаю…

— Это важно, Николай. Чего вы действительнохотите? Какая у вас цель? Иметь много денег и красивую жену? Предположим, вы получили желаемое, и что вы станете делать с вашими деньгами?

— Я куплю себе хороший дом, заведу детей.

— Зачем, Николай?

— Ну, чтобы заботиться о них. Чтобы они выросли достойными людьми.

— И вы будете счастливы, получив деньги, семью?

Он молчит. Потому что никогда не думал об этом и ответа на мой вопрос у него нет. Пока нет.

— Николай, — зову я. — Вы уверены, что будете счастливы? Деньги, семья — это и есть ваша цель? То, ради чего вы живете?

— Я не знаю, Патриция.

Резко поднимаюсь с кресла.

— Ничего. Вы пришли затем, чтобы это узнать. Я постараюсь помочь. Еще кофе?

— Нет, спасибо, — отвечает машинально.

— Уверены, что не хотите?

Колеблется. Он не хочет, но опять не может прямо сказать мне «нет».

— Я вижу, что не хотите, Николай. Так просто скажите мне об этом.

— Нет, спасибо.

— Что «нет, спасибо»? Скажите: «я не хочу кофе».

— Я не хочу кофе, — повторяет. И улыбается. Начинает понимать.

— Прекрасно. Мы с вами проведем один сеанс психокоррекции — этого будет достаточно. Ознакомьтесь вкратце.

Подаю ему распечатку договора. Он просматривает. В некоторых местах останавливается. Я между тем продолжаю говорить:

— Во время сеанса я подключусь к вам. Мы окажемся в вашем разуме. Суть в следующем: в вас есть уникальные качества, которые вы никак не можете проявить. Но они есть. Мы с вами постараемся их найти и активировать.

Беру со стола корректоры — два обруча. Выглядят они как металлические кольца, но внутри напичканы электроникой. Один — управляющий — настроен на меня, второй предстоит настроить на Николая.

— Если вы согласны — подписывайте.

Резко вдыхает и прижимает к листу большой палец левой руки. На бумаге остается отпечаток — естественно, он согласен.

Я надеваю на него обруч, слегка давлю на виски. Его глаза закрываются — психотропные вещества поступили в кровь. Кресло под пациентом трансформируется в кушетку, подлокотники — в бортик. Затягиваю ремни на его запястьях — начав метаться, он может навредить себе.

Входит мой ассистент. Я стараюсь не проводить сеансы одна — риск неоправданно высок. Если со мной что-то случится, то сеанс прервут искусственно — ассистенту даны четкие инструкции, как поступать в том или ином случае.

Подключаюсь.

Сознание Николая внутри — как набор файлов на рабочем столе. У меня так всегда — привычный образ, с которым мне легко работать.

Сейчас его сознание погружено в анабиоз — процессы мышления замерли, и, как я люблю говорить, файлы не создаются, не перемещаются и не удаляются. Всё заморожено. Моя работа состоит в том, чтобы найти среди всего этого хлама источник проблем и заменить его другим файлом — фальшивым воспоминанием. Перезомбировать.

Николай — это стандартный случай. Наверняка в детстве родители говорили ему нечто вроде: «Ты что, лучше других?» Или: «А что будет, если?..» Или: «Коля, нужно потерпеть». Отсюда — неуверенность в себе и боязнь попробовать осознать свое место в жизни.