Райское место. Но только для туристов. Тем, кто живет здесь из поколения в поколение приходилось выбивать в каменных склонах террасы, носить туда землю и за километры везти воду. Центральная часть острова поныне являет собой хаотическое нагромождение застывшей вулканической лавы. Лишь совсем недавно там удалось построить аэродром. Прежде сообщение с Мадейрой было только морское.

И тем не менее переселенцы из Португалии охотно осваивали неподатливый остров. Причиной была всемирная слава, которую получило с начала XVI века производимое на Мадейре вино. Конечно, речь идет о мадере.

Привезенная с Крита и Кипра лоза хорошо прижилась на Мадейре. Лучше даже, чем дома. Мальвазия, услаждавшая древних греков, на Мадейре превосходила, по мнению знатоков, оригинал. Мальвазию с Мадейры подавали на монаршьи столы всей Европы. В Англии за две бочки мальвазии можно было купить дом: мадера особенно пришлась по вкусу на сырых Британских островах. Шекспировский Фальстаф «готов был душу заложить» за кубок солнечного напитка. А герцог Кларенс, уже не литературный персонаж, а историческая личность, приговоренный к смерти за измену и пожалованный высшей милостью — избрать себе способ казни, — попросил, чтобы его утопили в бочке с мальвазией...

Мадера обладала ценнейшим качеством — с возрастом она становилась все вкуснее. Вино 80-летней выдержки сохраняло весь свой букет. Но и это не предел. В 1933 году один англичанин купил за сумасшедшие деньги мадеру, подаренную островитянами Наполеону, когда тот сделал короткую остановку на Мадейре по пути к месту своего последнего изгнания на Святой Елене. «Наполеоновская» была дивного вкуса.

Смело можно сказать, что мадера «сделала» Мадейру. Правда, на короткое время виноградники уступили место плантациям сахарного тростника — когда сахар поднялся в цене в Европе. Но с начала XVII века остров вновь вернулся к своей «узкой, специализации».

Английские купцы, непременно останавливавшиеся на Мадейре по пути в Америку, Африку и Индию, грузили молодое вино на борт и после кругосветного путешествия возвращались в Англию с выдержанной мадерой. За этот срок оно утраивалось в цене. Виноделам Лесного острова, конечно, не снились такие доходы: всю оптовую торговлю англичане держали в своих руках. Но производство мадеры давало островитянам средства к существованию.

Беда пришла неожиданно. В 1852 году виноградники поразила завезенная негоциантами болезнь милдью; то была прелюдия к разорению. На Мадейру доставили из Америки более стойкую лозу; она оказалась зараженной филлоксерой...

Почти десять лет островитяне жили под страхом голодной смерти. Затем стараниями местных селекционеров виноградники возродились, но далеко не в том объеме, как прежде. А главное — исчез знаменитый сорт, дававший мальвазию. Прерванная традиция так и не восстановилась.

Сейчас под виноградниками занято всего два процента обрабатываемой площади. Для того чтобы ягоды зрели быстрее, с части лоз снимают листья, которые скармливают скоту. Но вино получается худшего качества и идет в основном для местного потребления.

По сути, закат мадеры должен был опустошить Мадейру. Остров спасли туристы. Со второй половины прошлого века сюда в любой сезон прибывают туристские группы со всего света. Их привлекает и климат южного берега, и былая слава.

Туризм обратил в аттракцион многие стороны обыденной жизни островитян. Скажем, в прежние времена жители свозили дрова с гор на плетеных санях. Чтобы полозья легче скользили, они вымостили булыжником километровый склон, идущий к Фуншалу.

Сейчас по тем же булыжникам в тех же санях катают туристов. На гору их доставляет автобус, а затем они мчатся вниз. Но чтобы спуск не превратился в головоломный слалом, сани удерживают гиды. У них своя корпорация, члены которой непременно носят соломенные канотье образца 900-х годов: профессиональная мода консервативна...

В северной частя острова, открытой дыханию зимы, крестьяне сажают ивы, чтобы плести из прутьев корзины и мебель; вышивальщицы, работавшие некогда дома, сейчас выпускают в мастерских стандартные изделия с «типичным мадейрским рисунком»; рыбаки переквалифицировались в шкиперов прогулочных шаланд.

Земледелие зависит от искусственных каналов и акведуков-левадас, змеящихся по склонам гор. На Мадейре около тысячи километров этих левадас, первые были сооружены еще в XV веке; их с увлечением фотографируют туристы.

Долина Паул да Серра занимает центральное плато; оно вознесено на 1500 метров, там холодно и ничего не растет, кроме трав. Однако и туда водят туристов полюбоваться на одичавших лошадей — мадейрских мустангов.

Но работы на острове все равно мало. Производство кустарное. Молодежь переезжает на континент — чаще всего минуя Португалию, дальше, где есть нужда в иностранных рабочих. Уезжают, мечтая лишь о том, как они возвратятся домой, потому что ведь каждому известно — лучше Мадейры места не сыскать.