— Мы всего лишь осматриваем окрестности… — промямлил второй, белокурый.

Но женщина, которая обнаружила их, когда они искали какое-нибудь укрытие среди развалин Аркадии, похоже, оставалась другого мнения. Более того, она грозно нацелила на них нечто вроде старинного ружья, из дула которого вился тоненький дымок.

Ситуация выглядела почти нереальной. И о ней стоит рассказать по порядку. Повинуясь приказам своего главаря, братья следовали за ребятами по самой непроходимой и неровной тропинке в восточных Пиренеях и карабкались на отвесную стену, которой, казалось, не будет конца.

Добравшись наконец до вершины, они попали в Аркадию: в заброшенный, умирающий город, утопающий во всевозможной растительности, с остатками какой-то архитектуры с немыслимым смешением стилей самых разных эпох.

Братья Ножницы бродили среди папоротников, деревьев и фронтонов эпохи Возрождения, горя желанием поджечь всё это — разрушенные здания вместе с людьми — и как можно скорее вернуться в цивилизованный мир.

В Лондон, в Париж. Лазурный берег тоже подойдёт на худой конец.

И пока соображали, как это сделать, полил дождь. Сначала спрятались в кустах, а замёрзнув, пробрались в какое-то здание, походившее на заброшенный склад. Одного только никак не учли — что их могут обстрелять.

— Послушайте, давайте поговорим, ладно? — стал уговаривать женщину кудрявый. — Мы ведь самые обыкновенные туристы.

— Ну, туристы же, разве не ясно! — подтвердил белокурый, удивившись примитивности такого объяснения. — В нашем путеводителе это место называется Замок для передышки.Спокойное такое место и приятное, вдали от всех мирских проблем…

— Помолчи, брат! — прервал его кудрявый. — И посмотри, не ушла ли она.

— Неужели ушла?

— Видишь её или нет?

И в самом деле, там, где появилась женщина (и откуда прозвучал громкий выстрел, пробив и без того дырявую крышу и выпустив настоящий фейерверк), теперь никого не было. Последняя исчезла мгновенно, словно призрак, точно так же, как и появилась.

Когда эхо выстрела умолкло, казалось, дождь ещё громче забарабанил по остаткам крыши.

— Я же говорю, нужно убираться отсюда, — сказал белокурый, — и немедленно.

— И куда ты собрался в такое ненастье? Забыл что ли, как карабкались по отвесной скале? Или, может, мы не заметили лифта?

— Вот именно. Идём отсюда и станем искать его.

— Дорогу покажешь?

Они нерешительно направились к выходу из развалин дома, где прятались.

— Но ведь, если разобраться, нас двое против одной, — заметил кудрявый.

— Ты забыл про ребят. И самое главное, про аркебуз, который стреляет фейерверком.

— А ты забыл про наши зонты, — ответил кудрявый, подняв зонты, с которыми они никогда не расставались. — Современные и эффективные огнемёты, к тому же притягивающие громоотводы для поджигающих молний.

— Да, но этот аркебуз… — продолжал кудрявый.

— Он скорее взорвётся у неё в руках, чем…

Пока они разговаривали, выглядывая из дома в дождь и собираясь выйти наружу, чтобы куда-то идти, вновь появилась женщина со своим длиннейшим медным ружьём.

И ни слова не говоря, нацелила его на братьев Ножницы.

— Эй, ты что!

— Подожди!

— Что задумала?

Второй выстрел прозвучал подобно мощному львиному рыку. Он ещё не успел стихнуть, как братья понеслись, сломя голову подальше от женщины, а на них сыпались, шипя, сгоревшие пиротехнические патроны.

— Она выстрелила в нас! — вскричал кудрявый, мечась среди вспыхнувших огней.

— Лучше побереги дыхание, — крикнул ему белокурый.

Они пробежали ещё немного, и вдруг земля у них под ногами буквально провалилась, и братья полетели в глубокую яму.

Западня.

Они очень крепко ушиблись и не сломали руки и ноги только потому, что на дне была размокшая от дождя земля. Они даже не успели понять, что произошло, как на краю ямы над ними, появилась Последняя всё с тем же ружьём.

— Бога ради, госпожа, сдаёмся! — простонал один из братьев, по уши в грязи.

— Пощадите, бога ради! — взмолился и другой. — И опустите это ружьё! Ну зачем же так!

С большим трудом им удалось сначала сесть, потом подняться на ноги. Яма, в которую они угодили, представляла собой круглый колодец глубиной метра в три с жидкой грязью на дне, в которой копошились, празднично ужиная чем-то, толстые дождевые черви. Дождь лил по измазанным лицам братьев.

Наконец женщина с ружьём заговорила: