— А ты видел, кому оно адресовано? Её мужу. Это частная переписка, и ты нарушил его право на частную жизнь.

— Ну и что? Мы уже идём по следам Создателей дверей. — Он помахал письмом перед сердитой Анитой. — Ты знаешь, что здесь написано?

— Нет. И ты тоже не должен знать этого.

Джейсон опустился на сиденье. Он так удивился письму Пенелопы, что почти не замечал происходящего вокруг.

Между тем какой-то очень пожилой человек в длинной мантии, волочившейся по полу, и с каким-то сложным сверкающим сооружением на голове медленно, еле передвигая ноги, направился к кафедре. Весь облик его выдавал глубочайшую старость и беспомощность, и когда он наконец добрёл до кафедры и поднял голову, чтобы приветствовать собравшихся, его головной убор едва не свалился.

Брюзжащий, ворчливый и хриплый голос его звучал скучно, как жужжание мухи:

— Дорогие друзья! Добро пожаловать в Лабиринт! — напыщенно произнёс он. — Сюда, где отдыхает память человека. Мы собрались здесь для того, чтобы…

— Ты не должен был читать это письмо, — повторила Анита, не желая сдаваться.

— Нет, должен был, — шёпотом возразил Джейсон.

— А вот и нет!

— Пенелопа, может быть, ещё жива.

— Ну и что?

— Как это — «Ну и что»? Как ты можешь так говорить? Я думала, она умерла, упав со утёса.

— Все так думают. Муж похоронил её в семейной усыпальнице, чёрт возьми!

— Ну, если дело только в этом, так он и себя там похоронил, — невозмутимо возразила Анита.

— Прочти!

— И не подумаю.

— Пенелопа сошла в Лабиринт! — настаивал Джейсон. — Она узнала о существовании этого места и…

— Бла-бла-бла-бла, — достаточно громко затараторила Анита, желая вынудить Джейсона замолчать. Потом зажала себе уши руками и стала молча смотреть перед собой ледяным взглядом.

— …и вот мы с огромным удовлетворением, — продолжал между тем председатель Ассамблеи воображаемых мест, — собрались тут сегодня, чтобы начать эти работы, которые, я надеюсь, смогут предложить нашим городам новые правила общения для…

— Пенелопа прибыла сюда не через Двери времени, — продолжал Джейсон.

— Я уже сказала тебе, что меня это не интересует.

— И ей было страшно. Она боялась, что её обнаружат. Боялась, что никогда не вернётся домой, вот почему и оставила это письмо. Оно лежало здесь десять лет, ожидая, пока его прочтут.

— А ты, напротив, не мог подождать даже нескольких секунд, прежде чем совать нос в чужие дела.

— Да, и ты тоже должна была сделать это.

— Джейсон, не вынуждай меня встать.

— Но именно это мы и должны сейчас сделать, — в отчаянии воскликнул Джейсон. — Встать и немедленно отправиться на поиски Пенелопы!

— Джейсон!

— Но как ты не понимаешь? Она может быть ещё здесь, в Лабиринте!

— Джейсон!

Звон колокольчика заставил их на минуту умолкнуть.

— Молодые люди! Тише, пожалуйста! — упрекнул их Кверти с кафедры!

Джейсон и Анита извинились, смущённо улыбнувшись.

В тишине, которая последовала затем, монотонный голос председателя вновь завёл свою усыпляющую речь:

— …и поэтому традиция, которую мы представляем, не может довольствоваться целями, достигнутыми в ходе…

— Ну и тип! — сквозь зубы произнесла Анита.

— Причём тут этот тип? Нам нужно уйти отсюда, немедленно! Или умрём от скуки!

— И куда ты собираешься уйти?

— Пенелопа пишет, что…

— Меня не интересует, что пишет Пенелопа! Я спросила, куда ты собираешься идти. К тому же, пока не закончится собрание, мы ничего ни у кого узнать не сможем.

— В таком случае будем решать всё сами, как всегда. Давай, пошли!

— Так вот, у всех на виду?

— Сейчас встану, следуй за мной.

— Почему, Джейсон?

— Потому что без тебя я никуда не пойду. Анита резко обернулась к нему, и он тут же чмокнул её в губы. Это получилось так неожиданно для него самого, что удержаться он не смог.

— Знаешь, это самое приятное, что ты мне когда-либо говорил, — шепнула она ему.

В зале снова зазвенел колокольчик и опять из-за ребят.

— О-ля-ля, молодые люди! Ведите себя приличнее!

Джейсон поднялся, и Анита тоже.

— Извините нас! Извините нас! — произнёс Джейсон достаточно громко, чтобы все расслышали. — Не беспокойтесь! Больше не будем мешать. Господин Кверти! Господин председатель! Коллеги! До встречи! — и тихо добавил, обращаясь к Аните: — Или сейчас или никогда!