— Как вы посмели вырядиться в столь мерзкое платье? — внезапно обратилась с вопросом королева, пристально разглядывая леди Ами.

— Ваше Величество? — испуганно прошептала дама, — я… прошу простить и…

— Простить? — Алиссин насмешливо изогнула бровь, — Вы и так безмерно уродливы, и одним этим оскорбительны для меня, но этот горчичный цвет делает вас еще и отвратительной!

Девушка, которой едва минуло семнадцать, со слезами поспешила покинуть королеву, но была остановлена насмешливым:

— Я. Вас. Не отпускала!

Леди Ами, со слезами на глазах, вернулась, склонилась в реверансе, ожидая дальнейшей расправы.

— О боги, — Алиссин рассмеялась, — дамы Шарратаса похожи на безмозглых покорных овец! Леди Генера и леди Раина, надеюсь, вы сумеете показать леди Ами, как ей следует одеваться?

Ее подруги с юных лет, все еще изъясняющиеся на местном языке с ужасным акцентом, поспешили поддержать забаву и подошли к несчастной жертве.

— Какие ужашные рукошва! — воскликнула леди Раина, и в саду послышался треск ткани, — Вош, такш гораааждо луше!

— Да-а-а, — согласилась Алиссин и обвела взглядом сад, глядя, нет ли у инцидента невольных свидетелей.

Свидетельница нашлась! Алиссин коварно улыбнулась, рассматривая хрупкую фигурку в закрытом до подбородка платье, и почувствовала, как стремительное чувство вытесняет все другие.

— Разберитесь с этим убожеством без меня! — приказала королева, и неспешно направилась к Катарине.

Любовница короля не услышала ни смеха придворных дам, которым определенно по вкусу пришлось навязанное королевой развлечение, а жертв Алиссин выбирать умела, вот и сейчас обратила свое неудовольствие на общепризнанную красавицу, ни шорох шагов Ее Величества.

Подойдя ближе, Алиссин с нарастающим возбуждением смотрела на завитки у виска, на нежную кожу, на легкий румянец, покрывающий словно фарфоровую кожу. Что бы ни читала Катарина, она была увлечена книгой настолько, что не замечала ничего, именно этим королева и собиралась воспользоваться. Грациозно склонившись к изящному ушку, Алиссин тихо прошептала:

— Съем!

Катарина вскрикнула, вскочила, книга покатилась из ее рук и с легким «плюх» упала в воду.

— О боги! — воскликнула девушка, — это ужасно! Что я наделала! О, ужас!

Она подбежала к озеру, опустилась на колени и, потянувшись, попыталась достать медленно тонущий томик. Несколько секунд Алиссин в изумлении наблюдала за отчаянной попыткой Катарины покончить с собой при помощи утопления, но и не собиралась позволить ей привести задуманное в исполнение.

Резко подойдя, Алиссин, с удивительной для наследницы королей силой, схватила Кати за плечо и отшвырнула на траву.

— Вы что делаете, леди? — холодно вопросила королева. — Вы решили утонуть, и не придумали повода лучше, чем попытка спасти стопку бумаги?

Кати в отчаянии проследила за тем, как книга затонула окончательно, и поднимаясь, прошептала:

— Это был сборник шаррской поэзии! Единственный экземпляр! Что я наделала…

— М-м-м, вы можете посыпать волосы пеплом, в знак покаяния, — усмехнулась королева.

— Это не поможет, — Кати поправляла платье, — и книгу не вернет. Я такая рассеянная!

Алиссин в изумлении смотрела на огорченную до слез Кати, и не сумела пересилить желание утешить девушку.

— Катарина, — королева подошла, обняла девушку, — стоит ли так огорчаться из-за книги… Их тысячи в дворцовой библиотеке.

— Да, но…

— Но, — Алиссин с наслаждением прижала палец к пухленьким губам, вынуждая Катарину замолчать, — если вы так огорчены, я прикажу найти для вас эту книгу.

— Спасибо, — прошептала Катарина, — но не стоит беспокоиться.

— А мне так хочется, — едва дыша, Алиссин провела рукой по ее щеке, спустившись до подбородка, снова прикоснулась к губам, — сделать вам приятное…

— Вы очень добры ко мне, Ваше Величество, — Катарина с восхищением смотрела на эту горделивую львицу, — а должны ненавидеть.

— От чего же, — Алиссин продолжала обнимать Катарину, но девушка даже этого не замечала и не осознавала опасности. Королева предвкушающее улыбалась, — Вы как ангел, Кати. Нежный, ласковый, бесконечно добрый ангел, которым можно восхищаться и которого нужно любить, но ненависть… Это не то чувство которое вы вызываете.

Катарина внезапно ощутила что-то странное и пугающее. Словно ее обнимала не добрая королева, а жестокий Дариан, который тоже умел быть ласковым. Испытав неосознанный ужас, Кати неловко попыталась отойти, но Алиссин продолжала нежно, и вместе с тем властно ее удерживать.