Еще более трагически сложились отношения между отцом и сыном. Юрий из-за болезни в детстве не мог одолеть и первых классов школы. Он причинил много тяжелого отцу, который нежно пестовал в нем пробудившееся дарование художника. Юрий стал хорошим живописцем и быстро был замечен зрителями, но все же всегда оставался в тени громкой славы отца. На этой почве между ними тоже складывались сложные отношения, которые приводили к частым стычкам. Болезнь, домашние драмы, расхождения во взглядах взрастили открытую вражду между Юрием и отцом.

Юрий Ильич женился на кухарке Репиных, и отец, тогда уже помещик и профессор, не мог простить ему такого брака. Они жили в дальнейшем по соседству, но, случалось, подолгу не встречались. Только внуки, названные претенциозно — Дий и Гай, — пользовались расположением деда.

Иногда Юрию хотелось показать отцу картину, над которой он работал, услышать его совет. Но потом всплывало враждебное чувство, и он гасил в себе это желание, оставляя втуне советы отца. Свое неприязненное отношение он переносил на репинское творчество, резко критиковал многие его картины, считал отца плохим педагогом, не скрывал этого мнения от других и даже отговаривал некоторых будущих художников учиться в мастерской Репина.

Какой большой поддержкой могла служить обоим настоящая дружба! Два художника — отец и сын — живут рядом, по соседству. Какое бы это было взаимное обогащение, какая радость, когда в мастерской отца или сына появлялось удачное произведение! Вместо всего этого — постоянные стычки, грубые размолвки.

Особенно много горя принесли Репину эти отношения с сыном, когда он, старым, слабеющим, оказался отрезанным от родины, от общения с привычным кругом культурных людей.

В архивах сохранилось одно письмо Репина к сыну от 30 ноября 1912 года. Видимо, оно написано под влиянием очередной размолвки с сыном, его настойчивых требований денег. Надо не забывать, что в это время отцу было шестьдесят восемь лет, а сыну — тридцать пять. Он был уже сам отцом двух сыновей и вполне взрослым человеком, зрелым и заметным художником.

Но привычка к отцовской опеке была так велика, что Юрий постоянно упрекал отца в лишних тратах денег, в том, что отец мало заботится о его семье.

Вот в этом письме и приведены цифровые подсчеты, из которых ясно, какие большие деньги Репин постоянно давал всем членам семьи, и никогда все они, никчемные, избалованные, не знали нужды.

Рассерженный отец вынужден был напоминать сыну, какие средства он еще недавно ему передал. Он пишет:

Сколько нужно было вынести мучений, как выстрадать, чтобы написать сыну, которого так пестовал всю жизнь, такие откровенные, страшные слова: «Вижу; вижу всех вас: вы уже собрались хоронить меня и наподобие коршунов ревностно боитесь, чтобы кто не урвал куса из-под носа». Трагическое это письмо кончается словами: «Дай бог тебе лучше успеха, а я с тобой прощаюсь». И подпись: «Весьма обездоленный отец».

С тех пор атмосфера вражды сопутствовала Репину до конца дней. После его вторичной женитьбы отношения с детьми приобрели вызывающе скандальный характер и превратились в постоянное требование денег, денег во что бы то ни стало. Уже глубоким стариком Репин вез на себе этот груз взрослых никчемных людей, со всеми их чадами и домочадцами. Заботу о содержании внуков тоже он принял на свои слабеющие плечи. И никого из домашних не смущало, что они сосут и тянут соки из художника, который должен был ради этого брать непосильные заказы на портреты, отстраняясь от своих больших творческих замыслов.

Враждебно относясь к Советской России, Вера Ильинична делала все для того, чтобы Репин не мог узнать правды о своей стране. Зато сплетни и самая низкая клевета имели широкий доступ в «Пенаты».

Вокруг теснились эмигрантские подонки. Наполненный их зловонной клеветой, дряхлеющий художник не в силах был ей противопоставить своего твердого желания доискаться до правды. Эту отраву он принял из рук своей старшей дочери и сына, который кончил жизнь религиозными юродствами.

Да, великий художник был обездоленным отцом. И только нестареющая любовь к искусству, невероятное трудолюбие поднимали его над этими семейными неурядицами, помогали жить в атмосфере искусства до того дня, пока слабеющая рука еще в силах была держать кисти.

Очень горько сознавать, что так много душевных сил художник израсходовал на сопротивление будничным, семейным неладам. И еще более горько то, что очень много лет он прожил в атмосфере лютой вражды, а враги жили рядом, и это были его собственные дети.

Художник Матэ сказал как-то Репину, что одна молодая девушка, очень способная, хотела бы учиться у него живописи. Репин поверил рекомендации своего хорошего друга. Он любил заниматься с одаренными учениками, ему нравилось вводить их в мир искусства, наблюдать, как на его глазах, с помощью его советов развивался талант и ученик становился самостоятельным мастером.

Сам он также стремился впитать в себя все новое и молодое. Своему старому другу Поленову Репин сообщил из Питера:

Репин назначил время, когда Матэ мог представить ему новую ученицу.

Знал ли художник, что это согласие принесет ему впоследствии столько восторга и столько горя!