Не успело такси остановиться, как помощники Хорна, Дуглас и Джинелли, вытащили водителя из машины и, нокаутировав коротким незаметным ударом, потащили внутрь аэропорта. Со стороны это выглядело, словно двое приятелей помогают перебравшему другу. В кабинете начальника охраны его бросили на стул и привели в себя парой пощечин. Водитель ошалело помотал головой и растерянно посмотрел по сторонам. Уставившиеся на него трое мужчин с холодными глазами убийц заставили беднягу вздрогнуть.

– Сеньор начальник! – придушенно взвизгнул он, поняв где находится. – Я ни в чем не виноват!

– Здесь спрашиваю я, – на плохом испанском бросил Хорн. – Отвечай честно, и тебе ничего не будет.

– Все, что пожелаете, сеньор!

– Куда ты отвез последнего пассажира, взятого в аэропорту.

– В Санто-Доминго! – поспешил ответить таксист. – Высадил на южном выезде из города.

Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет ворвался смугловатый брюнет, на вид – типичный еврей. За ним следовали два атлетически сложенных голубоглазых блондина, похожие скорее на «истинных арийцев» в представлении нацистов, хотя тоже, скорее всего, были евреями.

– Итак, что мы имеем? – по-хозяйски спросил брюнет.

– А вы кто такой? – хмуро посмотрел на него Хорн.

– Разве мистер Халед не предупреждал вас о моем прибытии? Я Натан Хуцман, представитель Шабака.

– Ясно, – кивнул оперативник. – Вы вовремя, еще несколько минут, и вы бы нас не застали.

– А это кто? – израильтянин небрежно махнул рукой в сторону съежившегося таксиста.

– Водитель машины, на которой наш клиент уехал из аэропорта.

– Направление известно?

– Да, в Санто-Доминго, – подтвердил Хорн. – Но нужно спешить, думаю, Берин уже покинул город. Вряд ли это его конечный пункт.

– Погодите! – поднял руку Хуцман. – Позвольте, я задам таксисту еще пару вопросов.

– Задавайте, – безразлично пожал плечами оперативник, узнавший все, что ему было нужно.

– Вы не заметили никаких странностей в поведении вашего пассажира? – елейным тоном поинтересовался израильтянин, повернувшись к водителю.

– Да одет, как местный, а ведет себя, как чужак, – пожал плечами тот. – Торговаться не стал, хотя я с него двойную цену содрал. Но по-нашему говорит без акцента.

– По-вашему?

– Ну да, на гуарани. Впрочем, по-испански тоже шпарит только так.

– Ничего не понимаю… – ошарашенно помотал головой Хуцман. – Он же никакого языка, кроме иврита, не знал! Я с детства с ним знаком, он другом моего отца был!

– Пошел вон! – бросил таксисту Хорн, и тот с облегчением ринулся из кабинета прочь, не заметив, что за ним тенью скользнул Джинелли. Оставлять живых свидетелей оперативники были не приучены.

– Благодарю, – заметил это израильтянин. – И прошу прощения, меня слишком удивило сказанное. Я действительно знаю рава Берина с детства, да и проверили мы его досконально, от и до. Не владел он ни одним языком, кроме родного! И из Израиля никогда до сих пор не выезжал.

– А может, на самом деле это чей-то опытный агент, долгие годы водивший вас за нос? – скептически посмотрел на него американец.

– Если и так, то это был очень глубоко законспирированный агент, ждавший своего часа несколько десятилетий, – тяжело вздохнул Хуцман. – Но я в такое не верю, поскольку это лишено любого смысла. Ну сами подумайте, доступ к какой стратегической информации мог иметь раввин в йешиве?

– Знаете, я тоже не понимаю, – развел руками Хорн. – Но свободное владение таким редким языком, как гуарани, говорит само за себя.

– А меня это, наоборот, ставит в тупик! – отмахнулся израильтянин. – Зачем агенту в Израиле знание гуарани?!! Да еще и на таком уровне! Думаю, нам с вами нужно доложить об этом мистеру Халеду. Слишком странно все это.

До координатора удалось дозвониться не сразу, а когда он все же взял трубку, то голос его был сонным. Хуцман рассказал о случившемся, и Халед надолго замолчал. А затем глухо выдавил:

– Вы понимаете, что это значит?..

– Не совсем… – пожал плечами израильтянин.

– По докладам моих людей в Далласе, Роман Гольдман свободно говорил по-английски, хотя по сведениям, полученным от русских, он английским языком почти не владел.

– Тоже чей-то агент?..

– Не будьте идиотом!.. – сорвался Халед. – Дело куда хуже! Сами подумайте: до открытия ключей Берин и Гольдман не говорили на других языках, а после открытия заговорили. Я уже не говорю о способности Гольдмана к телепортации.

– О Боже… – до Хуцмана дошел весь ужас ситуации. – Если вы правы, то мы столкнулись с чем-то запредельным.