Полковник Новицкий сидел за своим столом и хмуро смотрел на опустевшую рюмку – привычное средство не помогало расслабиться. Да и о каком расслаблении речь, когда творится такое? Когда все висит на волоске? Начальство трясло его как грушу, требуя хотя какого-нибудь результата, а он ничего не мог сделать, хуже того – почти ничего не понимал. Неформалы по-прежнему выскальзывали из пальцев, уходя неизвестно куда. Ни один из исчезнувших не вернулся и не дал о себе знать даже близким.

О том, чтобы поймать Лазарева или кого другого из ключей или замков речи уже не шло – Новицкий успел убедиться, что это попросту невозможно. Попробуйте поймать того, кто способен мгновенно перемещаться куда угодно! А стрелять на поражение нельзя. Полковник вспомнил, что случилось с принцем Фейсалом после убийства ясноглазых, и содрогнулся. Да и патриарх не просил, а умолял ни в коем случае не причинять какого-либо вреда неформалам, говоря, что последствия будут необратимыми.

На память пришел разговор с высшими церковными иерархами, которым о происходящем сообщил Папа Римский. Они, впрочем, и сами о многом догадывались, а кое-что и знали точно. Бегство с Земли всех, кто не принимал «ценности» этого мира, перепугал церковников до смерти, они-то, в отличие от мирских властей, прекрасно понимали, что это означает.

– Господь забирает лучших… – губы Патриарха, когда он произносил эти страшные слова, дрожали. – Мне страшно, но я обязан сказать это вам. Видимо, вскоре грядет Суд… Тот самый Суд…

– А вы где были и что делали?! – с яростью выдохнул Новицкий. – Виллы себе покупали и мерседесы?! Это же ваш долг был – научить людей, что можно, а чего нельзя делать по законам Всевышнего!!!

– Наш… – опустив голову, признал Патриарх. – Мы крепили Церковь, думали, что Бог нас за это простит, а Он не простил…

– И что теперь, всем каюк?! – буквально выплюнул полковник. – Что теперь делать?!!

– Не знаю… Мы сейчас вызвали в столицу не замешанных в наших сварах священников. Из глубинки, не испорченных, не принимавших реалии нашего мира. Они были слишком неудобны своей фанатичной верой, и их ссылали в дальние епархии, чтобы не мешали. Поймите, мне тоже не нравилось происходившее, но я ничего не мог сделать, слишком сильна система, интересы слишком многих были затронуты…

– Попрошу вас все же кое-что мне прояснить, – с огромным трудом взял себя в руки Новицкий. – Почему лучшими считаются те, кто практически ничего не достиг в жизни? Они же даже пользы никакой почти не приносили, эти ч… – он едва не чертыхнулся, – неформалы. Их же очень мало!

– Понимаете, так вышло, что сейчас те, кто раньше уходили в скиты, служили родине верой и правдой, не жалея себя, несли на себе наибольшую ношу, стали уходить в неформалы, не найдя себя в других сферах, – неохотно выдавил Патриарх. – Они стали ненужными в мире, где все определялось деньгами, они были немым укором тем, кто хотел только успеха, раздражали самим своим существованием, своей непохожестью на остальных. Ведь такие люди не приемлют корысти и лжи, им нужно служить настоящему делу. А раз такого дела здесь нет, то они просто отстраняются от мира, чувствуя себя в нем лишними. Они неспособны просто жить, ни к чему, кроме собственного успеха, не стремясь – им нужно нечто большее. Не все из таких, правда, становятся неформалами. Кое-кто находит себя в армии, другие занимаются каким-либо искусством, например пишут песни, картины или книги, третьи просто бродят по миру в тайной надежде найти свой путь, но так и не находят. Обычно. А сейчас им открылись все дороги, но, учтите, эти дороги только для них, нас туда не пустят.

Патриарх на мгновение замолчал, тряхнул головой и тоскливо взглянул на полковника:

– Вы, наверное, хотите также знать, чем они так важны для нашего мира. Дело в том, что они обычно лучше, честнее и добрее окружающих, что, впрочем, ясно из уже сказанного, но я повторю. А поэтому плохо приспосабливаются, да и не хотят этого делать. Но самим своим существованием они дают другим пример, не позволяют окончательно оскотиниться. И вот они уходят. Вы представляете во что превратится человечество без них?.. Я – нет…

– Когда массово уходили байкеры, я ощутил, словно из мира вырвали что-то живое… – задумчиво произнес Новицкий. – Возможно, это была реакция того, что Вернадский назвал ноосферой?

– Не уверен… – качнул головой Патриарх. – Церковь, как вы знаете, официально не признает данную теорию.

– Да плевать я хотел на то, что вы признаете или не признаете! – снова взорвался полковник. – Я к вам пришел, чтобы спросить совета! Что делать?!! Это мне скажите! А свои догмы оставьте при себе!

– Я уже говорил, что мы вызвали в столицу лучших священников, – вздохнул Патриарх. – Настоящих. Неформалы, к счастью, уходят не все вместе, а постепенно. Мы хотим попытаться поговорить с ними, попросить не уходить. Должны же они понимать, на что обрекают нас?!

– Думаю, мы их так достали, что им уже все равно… – обреченно махнул рукой Новицкий. – А наше ведомство на них еще и настоящую охоту затеяло. Хорошо хоть никого убить не успели, вовремя спохватились…

– Именно, что вовремя, – с какой-то непонятной интонацией подтвердил патриарх. – Может, и вам стоит попробовать поговорить с уходящими?

– И что мне им сказать? – иронично поинтересовался полковник. – Я не оратор. У ваших монахов будет больше шансов.

– Сомневаюсь. Неформалы если кого и уважают не из своих, то только людей, полностью отдающих себя делу, не рвачей. Бизнесменов на дух не переносят, считают, что именно они своей бесконечной алчностью привели мир к краю пропасти. По крайней мере, так говорили немногие неформалы, с которыми нам удалось пообщаться. Еще до этих событий. К сожалению, мы не восприняли их слова всерьез…