Шрифт:
Он поцеловал ее волосы и вдохнул их аромат.
— Мне кажется, я знаю, где находится тайник номер два.
— Ну-ка расскажи…
— Это ты. Твое тело.
— Браво.
— И второй малый ключ надо искать у тебя.
— Ты прав, милый.
— Ожерелье? То самое, которое покоилось меж твоих грудей, пока я не сорвал его?
— Ты прав, милый.
— Послушай… Если ты сама все знаешь про тайники, почему требуешь, чтобы я ходил и искал их?
— Я не знаю, где запрятаны остальные. С этим тайником все просто — ведь испытание предполагало встречу с тобой. Сторож мне все рассказал. На самом деле второй ключ был спрятан на крыше этой гостиницы. У меня просто было время перенести его в другое место. Поближе… Мне пришла в голову остроумная идея надеть его на себя. Я и надела. А ты сорвал…
— Откуда вообще берутся эти ключи?
— Не знаю. Тебе придется собрать их все, и в процессе ты обретешь новую силу.
— И кем я стану в итоге?
— Другим существом. Самым красивым, самым могущественным.
— Я не понимаю.
— Думай лишь о том, что это поможет тебе спасти Адама. И всех нас.
— А ты уверена, что мне удастся? Что кому-то в принципе по силам спасти мир?
— Ты неплохо начал. Но не думай, что все прочие испытания будут такими же приятными. Овладение сексуальной энергией — лишь один этап, которому предшествовало овладение энергией агрессии. Завтра у тебя будет новый экзамен. И без нашей сегодняшней встречи у тебя не появилось бы шанса его сдать.
Роберт долго молчал, прислушиваясь к своим ощущениям и мыслям. Он был бодр и силен, как никогда, но где-то впереди его поджидала смерть…
— Теперь я понял, что значила вторая строчка из письма моего родственника: «В любви отдай, и обретешь». Я отдал всего себя, кинулся в этот сумасшедший секс с головой и — вынырнул обновленным. Знаешь, я где-то слышал, что можно кончать, не кончая, но мне казалось, что это умеют делать только йоги.
— Не только. У каждого народа, каждого учения своя собственная мудрость и свой собственный путь к познанию, — проговорила Терри, сладко потягиваясь. — А у тебя свой.
Он взял со стола у кровати ожерелье и сразу увидел то, что искал, — фигурку, сделанную из того же красноватого металла, что и ларец Злобы.
— Где-то я уже видел нечто подобное… — задумчиво пробормотал Роберт. — Что это? Как называется?
— Vesica piscis. [26]
— Я могу снять его с ожерелья?
— Ты должен сделать это. Храни его.
— Зачем все эти ключи, Терри? Что они откроют?
— Врата ада. Если их неправильно использовать.
26
Рыбий пузырь ( лат.).
— Врата ада? Расскажи, что это за бомба, которой нам всем угрожают? Хорас намекал, что речь идет не просто, скажем, о ядерном заряде, а об оружии, которое действует совершенно по иному принципу. Расскажи!
— Хорошо, я скажу, что знаю. А знаю я мало. Адам очень не хотел и боялся идти к тем людям в среду. Это, что называется, плохие парни. Но они все делают чужими руками, ждут удобного случая, а когда тот наступает, внедряют свою злую волю в человека и делают его своим орудием. Вот этот человек и приводит в действие Марифат — устройство, созданное из очень редких металлов, которые невозможно отыскать в природе. Принцип его действия основан на использовании древнейших учений, которые ныне совершенно позабыты человечеством. Но тебе, к слову, придется с ними столкнуться на твоем Пути.
— Так как оно действует в итоге?
— Поражает человеческие души — черпает в них энергию для себя и убивает. Устройство создано человеком, который пережил невыносимые страдания. И это привлекло к нему Братство Йуну. И теперь устройство служит их целям.
— А какие у них цели?
— Прикладные. Каждый раз они меняются в зависимости от ситуации в мире. Если считать День Великого затмения осечкой, то в последний раз Братство показало свою силу в Боснии. А еще раньше — во время Второй мировой войны. Известно, что его волю исполняли Генрих Гиммлер и его окружение. Тогда с ними боролся дед Адама.
— Гиммлер? Это который руководил службой СС?
— Да.
Роберт, пораженный, уставился в потолок.
— Вчера меня едва не угробили в метро. Это тоже их рук дело?
— Тебя же не угробили. Я ведь говорила, что тебе помогают, тебя защищают.
— Что-то мне вчера так не показалось.
— В противном случае мы не лежали бы сейчас в этой постели.
— А если я подвергнусь нападению и сегодня?
— Сегодня убить тебя будет уже сложнее. Ты стал меняться, сделался совершеннее. Будем надеяться на лучшее.