Шрифт:
Роберт стал внимательно осматриваться по сторонам, и в этот момент раздался звонок.
— Добрался?
— Стою в эпицентре.
— И где же?
— Угол Вашингтон и Грин.
— Ага, понимаю. Ну конечно.
— Может, ты и мне объяснишь?
— Присмотрись к этому месту. Прочитай мемориальную доску на угловом доме.
— А что там?
— Опять пожар, и опять гибель людей. Ты сможешь предотвратить новую беду, если будешь делать то, что я скажу.
Он подошел к дому, разыскал табличку и пробежал ее глазами:
На этом месте 25 марта 1911 года погибли при пожаре 146 служащих текстильной фабрики.
— Боже…
Он знал эту душераздирающую историю, хотя и не подозревал до сегодняшнего дня, что все это случилось именно здесь. Женский визг разносился по всей площади, несчастные, взявшись за руки, прыгали из окон и разбивались о мостовую. Точно так же поступали люди, которые волею судьбы оказались в башнях-близнецах во время воздушной атаки террористов. Пожар, быстро распространявшийся по зданию фабрики, гнал своих жертв на верхние этажи, а плотный удушающий дым подталкивал их к окнам — навстречу гибели. Роберт почти физически чувствовал их страдания, переживал их боль и предсмертную агонию. И дело было вовсе не в его разыгравшемся воображении. Он вдруг с ужасом понял, что на самом деле мысленно перенесся в тот далекий день, и сердце его обожгло самой что ни на есть настоящей болью. А потом наваждение исчезло так же внезапно, как и появилось, и он вновь обнаружил себя тупо пялящимся на мемориальную табличку.
— Роберт, какие события в своей жизни ты считаешь самыми важными?
— Моя свадьба. Моя память о Моссе. Вернее, все мысли о ребенке, которые были у меня после того, как я узнал о беременности Кэтрин.
— Отдай мне ключи. Все, что ты на эту минуту собрал. Я знаю, что у тебя есть один цилиндр и пара скрещенных кружков. И еще то, что ты нашел в дупле.
— Извини, Адам. Нет.
— Извини, Роберт, но в противном случае Кэтрин узнает все о тебе и Терри. Все. А ты знаешь Кэтрин. Она от тебя уйдет.
— Она тебе не поверит.
— Послушай, когда вы с ней в последний раз… А впрочем, ладно. Словам не поверит, видеозаписи поверит. Только не вини в этом Терри — она не знала.
— Что?! Да что с тобой вообще случилось, Адам? Ты никогда не был такой сволочью!
— Что со мной случилось? Это не важно. Думай о себе и об игре, в которую ты вляпался. И помни — назад дороги нет. Отдай ключи.
— Пошел ты!
— Подумай еще раз. Крепко подумай.
— Господи, Адам, да ты никак шантажируешь меня? Ты?!
— Повторяю: подумай хорошенько. Ты ведь не хочешь, чтобы Кэтрин было плохо. Ладно! Иди за вторым фрагментом ключа. Прочти подсказку.
Новая подсказка была очень похожа на первую:
Живое древо палача Твой жадно ищет взгляд. Исполни отданный наказ — Узри согбенный вяз. Там прячется тайник второй — Тянись к нему рукой. Любовный треугольник — жар, Сжигает день за днем. Кто не сгорел в нем, тот Прошел крещение огнем.Ледяное спокойствие вдруг снизошло на Роберта. Так порой бывало с ним в особенно тяжелых обстоятельствах, когда он находился под сильным прессом и от него ждали решительных действий. Неужели Адам не врет и их секс с Терри снят на видео?..
Он знал, что не поддастся на уговоры и шантаж. Он чувствовал, что не должен этого делать и никому, даже Адаму, не позволит помыкать собой. Особенно сейчас, когда он наконец ощутил намек на перемены, происходившие с ним. Необходимо выиграть лишь немного времени, а там… А там разберемся!
— Хорошо, я подумаю по поводу ключей.
— Прекрасный ответ. Так ты прочтешь мне подсказку?
Роберт прочитал ее вслух.
— Ха-ха, ясно. Попробуй отыскать старика Гарибальди.
Едва ступив на территорию парка, Роберт обнаружил памятник знаменитому итальянскому бунтарю — герой был высечен в камне обнажающим саблю. Ему вдруг вспомнилось, что, находясь в ссылке, Гарибальди жил на Стейтен-Айленде, в одном доме с неким Меуччи, про которого говорили, будто он изобрел телефон раньше самого Александра Белла. В 1970-м, когда памятник Гарибальди переносили на новое место, под его фундаментом отыскали стеклянную капсулу, в которой оказались вырезки из газет, датированных 80-ми годами XIX века. Это были некрологи и заметки о закладке памятника. Капсула предназначалась для потомков, это была одна из модных в те годы «посылок в будущее».
— Иди дальше, — услышал Роберт голос Адама. — Никуда не сворачивай.
Он добрался до середины парка, где красовался грандиозный круглый фонтан, за которым начиналась территория университета Нью-Йорка. Старый корпус из красного кирпича почему-то напомнил Роберту вышку ядерного реактора. Одна из распространенных легенд гласила, что где-то здесь в старые времена находилось городское «лобное место» — древнее дерево, на котором публично вешали преступников. Роберт заозирался по сторонам.