— Вот, возьми, пожалуйста, — сказал он, и с улыбкой вытянул лимонно-жёлтый платок с оборками из своего кармана. — В восемнадцатом веке одноразовые платочки ещё не изобрели. К сожалению. Но давай я отдам тебе этот. Насовсем.

Только я потянулась за платком, как перед нами остановился чёрный лимузин. В машине нас ждал мистер Джордж. Его лысина была усыпана капельками пота. Когда я увидела, кто нас встречает, все мои неспокойные мысли вдруг угомонились.

Осталась лишь смертельная усталость.

— Мы чуть с ума не сошли от волнения, — сказал мистер Джордж. — О боже мой, Гидеон, что с твоей рукой? Ты истекаешь кровью! А Гвендолин отчего в таком виде? Она ранена?

— Лишь очень измучена, — коротко ответил Гидеон. — Мы отвезём её домой.

— Сожалею, но не получится. Мы должны осмотреть вас обоих. А твою рану нужно как можно скорее показать врачу.

— Кровь давно уже остановилась. Это просто царапина, правда. Гвендолин хочет домой.

— Она, наверное, ещё не достаточно долго проэлапсировала. Ведь завтра она должна пойти в школу и…

Голос Гидеона снова наполнился высокомерием и уверенностью, но на этот раз они были адресованы не мне.

— Мистер Джордж, она отсутствовала три часа. Этого точно хватит на последующие восемнадцать часов.

— Может и хватит, — сказал мистер Джордж, — но это противоречит правилам. Кроме того, нам нужно знать, как…

— Мистер Джордж!

Он сдался, отвернулся и постучал в кабину водителя.

Стекло с гудением опустилось.

— Поезжайте направо по Беркли-стрит, — сказал он. — Мы сделаем небольшой крюк. Бурдон-плейс, 81.

Я облегчённо вздохнула, когда машина заехала на Беркли-стрит.

Мне наконец-то можно было домой. К маме.

Мистер Джордж пристально оглядел меня. Его сострадательный взгляд будто говорил, что никогда в жизни он не видел более жалкого зрелища, чем я сейчас.

— Что же там произошло, во имя всего святого?

Свинцовая усталость не отступала.

— В Гайд-парке на нашу карету напали трое незнакомцев, — сказал Гидеон. — Кучера застрелили.

— Какой кошмар, — сказал мистер Джордж. — Я не очень понимаю, о чём речь, но всё подтверждается.

— Как так?

— Запись от 14 сентября 1782 года. Адепт второго уровня Джеймс Уилбур был найден мёртвым в Гайд-парке. Пистолетным выстрелом ему снесло пол-лица. Так и не удалось выяснить, кто совершил это преступление.

— Вот мы-то и выяснили, — сказал Гидеон с ухмылкой. — То есть, я видел убийцу. Но имени его я не знаю.

— А я этого убийцу заколола, — сказала я металлическим голосом.

— Что?

— Она вонзила ему шпагу в спину, — сказал Гидеон. — С разбега. Но убила она его или нет, мы точно не знаем.

Голубые глаза мистера Джорджа округлились.

— Она… что?

— Их было двое на одного, — пробормотала я. — Не могла же я сидеть и ждать неизвестно чего.

— Вообще-то трое на одного, — поправил меня Гидеон. — Одного уложил я. Я же сказал, оставайся в карете, что бы ни случилось.

— Мне показалось, что ты долго не продержишься, — сказала я, не глядя на него.

Гидеон молчал.

Мистер Джордж переводил взгляд с меня на Гидеона и качал головой.

— Это какое-то наваждение! Твоя мать меня убьёт, Гвендолин! Ведь предполагалось, что ты будешь в полной безопасности. Знакомство с графом должно было состояться в нашем же доме. Любой риск совершенно исключён. Ни секунды в опасности. А вместо этого ты проехала через полгорода, на вас напали какие-то разбойники… Гидеон, во имя всего святого! Что ты себе думал?

— Все бы закончилось хорошо, если бы кто-то нас не предал, — Гидеон раздражённо нахмурился. — Кто-то знал о нашем визите. Кто-то, кто имел власть над Уилбуром и отдал ему приказ везти нас в парк.

— Но зачем кому-то хотеть вашей смерти? И кто мог знать, что вы прибудете именно в тот день? Никакой логики, — мистер Джордж покусывал нижнюю губу.

— О, вот мы и на месте.

Я подняла глаза. Это действительно был наш дом. Во всех окнах горел свет.

Где-то там наверху меня ждала мама. И моя кровать.

— Спасибо, — сказал Гидеон.

Я повернулась к нему.

— За что?

— Может… может, я бы и правда не продержался, — сказал он. По его лицу скользнула кривая улыбка. — Я считаю, ты действительно спасла мою дурацкую шкуру.

О… Я даже не знала, что ответить. И лишь глядела на него во все глаза. Вдруг я почувствовала, что моя губа снова предательски задрожала. Гидеон быстро достал из кармана свой кружевной платочек, на этот раз я его приняла.

— Лучше вытри всё лицо, а то твоя мама подумает, будто ты ревела ревмя, — сказал он.