Когда я начинал, я не думал, что это на всю жизнь. Когда я прошел этот период и Сингапур объединился с Малайзией, Тунку, понимая, что мы в тупике, предложил мне пост посла в ООН, но как я мог принять его? Я убежал бы от своих обязанностей. Поэтому я настаивал на своем, и он вышвырнул меня. Мы остались на острове без ресурсов. Разве мог я сказать людям: «Я устал, пусть кто-нибудь другой это сделает?» Я был в ответе. Я должен был пройти через это. Я это сделал.

Ожидал ли я такого нашего успеха? Нет, потому что я не мог предсказать, как будет развиваться мир, но я знал, что если мы будем хвататься за любую возможность, то будем развиваться вместе со всем миром. Если бы не было внешнего мира и мы бы зависели только от региона, мы бы остались внизу. Но мы совершили прыжок, использовав вначале связи с Британией, Европой, Америкой, Японией.

Затем в 1980-x мы обратили внимание на Китай. Я был уверен, что они достигнут больших успехов. К 1982-1983 годам я мог сказать это с уверенностью. Поэтому мы начали развивать отношения с Китаем. Это окупилось. Также и с Индией. Это большая страна, у нас должен быть баланс интересов. Мы развили отношения с Индией и приняли их в Региональный форум АСЕАН и восточноазиатский саммит. Мы были первой страной, которая подписала с ними пакт о свободной торговле, несмотря на сопротивление многих индийских министров. Так мы получили еще два толчка в развитии. Затем мы завязали взаимоотношения с нефтяными странами на Ближнем Востоке и начали развивать взаимоотношения с Россией. Я думаю, мы не стали бы тем, что мы есть, без этих внешних связей.

– Но у нынешнего поколения лидеров нет такой силы убеждения, верно? Это невозможно.

– Вы не можете так говорить. Я не знаю, какими будут мои внуки. Когда Ли Сянь Лун был маленьким, я брал его с собой на мероприятия, проводившиеся в рамках избирательных кампаний. Я говорил: «У меня нет возможности уделить времени своим близким, поэтому пойдем вместе». Ему было интересно, он ходил со мной, слушал все выступления.

Думаю, два восстания должны были поразить его. В июле 1964 года в день рождения пророка Мухаммеда я отсутствовал. Поэтому я уполномочил То Чин Чая (Toh Chin Chye). Он запаниковал и сразу объявил чрезвычайное положение. Весь город был охвачен паникой. Закрылись все школы, автобусы не ходили по своим маршрутам. Моя жена послала водителя на машине за Сянь Луном, но он был уже где-то на улице. Его не могли найти. Он шел пешком из школы домой. Второй раз шок был в сентябре, во время второго бунта. Ему было 12, он все понимал.

Его хотели оставить в Кембридже, потому что он талантливый математик. Он написал своему преподавателю: «Нет, спасибо, я должен вернуться домой. Это моя страна и мои обязанности, и я не хочу оставаться там, где от моего вклада мало что зависит».

Он вернулся и пошел на службу в армию. Я никогда не говорил ему идти в армию. Он сам захотел. Думаю, его преданность так же велика, как моя. Я имею в виду, что он не прошел через все испытания, но он видел, как я проходил через них, и он сам кое-что испытал: беспорядки, волнения и бунты, которые обрушивались на нас. И потому, что он это испытал, мой второй сын сказал: «Нет, одного достаточно. У нас не будет правящей династии». Поэтому моя дочь и второй сын не занимаются политикой.

Каждое новое поколение сталкивается с иной социальной средой, другим фоном событий, другим набором проблем. Если вы не убеждены твердо, что хотите сделать это для людей, не делайте этого.

– Были ли такие времена, когда Вы чувствовали, что с Вас довольно, что Ваши убеждения подвергаются большому испытанию?

– Чем больше нас испытывают, тем больше я должен работать, чтобы быть уверенным, что мы пройдем испытание. Нет, это дело всей моей жизни. Что важно для меня в жизни? Моя семья и моя страна. О семье заботилась моя жена. Она воспитывала детей. Я проводил с ними какое-то время, стараясь внушить некоторые ценности. Дважды в год мы отдыхали в горах, когда я мог вырваться. Думаю, они выросли с правильными ценностями. Но Сингапур - это вечная забота, до конца моей жизни. Почему я не должен хотеть продолжения успеха Сингапура?

Один западный корреспондент как-то сказал бывшему премьер-министру Джону Мейджору (он был здесь несколько раз): «Маргарет Тэтчер, будучи в отставке, сделала вашу жизнь трудной, так что вы можете сказать, что не добились успеха из-за нее. Но посмотрите на Ли Куан Ю. Он в правительстве, и его новый премьер-министр добивается успеха». На что Мейджор ответил: «Он старается, чтобы новый премьер-министр добился успеха».

Этого я и хотел. Если новый премьер-министр провалился, значит, провалился и я. Махатрир никогда так не делал. Он подрывал своих преемников.

Я ни о чем не жалею. Я провел большую часть жизни, строя эту страну. Больше мне нечего делать. Я не могу беспокоиться за четвертое поколение руководства, могу только давать советы нынешним министрам, чтобы они создавали команду, потому что им нужно время, чтобы вырастить новое руководство. Нельзя научиться руководить за полгода. Они должны работать вместе и понимать, что так нужно работать в Сингапуре. Поэтому при смене руководства не возникает трений. Но я говорю им откровенно, что они должны принимать решения с учетом международной обстановки, которая изменилась, и внутренних настроений нового поколения, которые изменились.

– Это, возможно, Ваши личные убеждения, но другие люди могут видеть это в другом свете.

– Мне не интересно, что видят или не видят другие. Это не имеет ко мне отношения.

– Какие самые несправедливые суждения Вы слышали?

– Мне это не интересно. Если я позволю таким вещам влиять на меня, это повлияет на мою работу. Я просто игнорирую их. Что они знают? Что они знают о Сингапуре, обо мне? Когда я встречаюсь с ними лицом к лицу, я спрашиваю: как долго вы пробыли в Сингапуре, что вы знаете о Сингапуре? Я родился и вырос здесь, я живу здесь. Разве у вас выше квалификация, чем у меня, чтобы решать, что будет действенно для этой страны? Сколько часов в день вы думаете о Сингапуре? Я сказал так однажды, и потом никто не осмеливался возражать. Нет, я просто уничтожил интервьюера без малейшей грубости. Он проявил сторонний интерес, хотел нокаутировать меня в интервью. Но это моя жизнь и жизни людей, которые возложили на меня эту ответственность.