Убежавшие за пределы гетто воры, рекетиры и контрабандисты сбились в новые шайки, грабящие польских крестьян. Генерал Бур-Коморовский, командующий польской подпольной Армией Крайовой 15 сентября 1943 года издал приказ, прямо предписывающий уничтожение мародерствующих еврейских преступных группировок, обвинив их в бандитизме.

Если кто-то будет доказывать, что это были не бандиты, а партизаны — герои-подпольщики, отвечаю: партизаны и подпольщики ведут борьбу с оккупантами, а не с мирным населением и своей же еврейской полицией.

Хочется еще раз обратить внимание на то, что описанные выше безобразия в Варшавском гетто немцы терпели около двух лет и предоставляли евреям любые возможности для самостоятельного исправления ситуации, увещевали их навести порядок и закрывали глаза на не исполненные приказы. Возможно, кто-то будет продолжать искать злой умысел и вину немцев в гибели Варшавского гетто, но этим исследователям я предложу задуматься над тем, почему немцы не трогали сотни других гетто, где не было коррупции, контрабанды, рэкета, антисанитарии, не разворовывались посылки Красного Креста, работали предприятия. В качестве примера можно привести сравнимое с Варшавским по количеству людей гетто Терезиенштадт, где аккуратные немецкие и чешские евреи поддерживали образцовый порядок. Еврейский Совет старейшин Терезиенштадта неоднократно сообщал инспекторам Красного Креста, что они пользуются на удивление благоприятными условиями, учитывая, что Германия шла к поражению в войне, а мировое еврейство было первым, кто призывал к ее уничтожению.

Руководитель юденрата в гетто Белостока (город на северо-востоке Польши) Эфраим Бараш сумел переоборудовать жилые дома в цеха, раздобыть инструменты и станки, наладить работу более 20 фабрик, которые работали на нужды немецкой армии. Приезжали комиссии, в том числе из Берлина и осматривали эти фабрики. Бараш организовал на арийской стороне выставку, чтобы показать, как евреи гетто способствуют военным усилиям Германии. В ноябре сорок второго немцы ликвидировали некоторые бесполезные окрестные гетто, а гетто Белостока не тронули.

Гетто Жмеринки во главе с Адольфом Гершманом верно служило румынской администрации. Работали цехи и мастерские, живущие в гетто евреи производили на продажу за пределами гетто обувь, гвозди, мыло, спирт… Продукты и сырьё для еврейского квартала закупались вне его по обычным ценам и по тем же ценам продавались внутри гетто. Гершман открыл в гетто магазины, буфет и столовую, больницу и аптеку, парикмахерскую, школу. Там устраивались концерты местной самодеятельности, приезжала еврейская труппа из Могилёва. От евреев, кто позажиточней, Гершман требовал помогать и беженцам и своим беднякам. Помогала им и любовница Гершмана — медсестра, заведовавшая детским садом. Глава юденрата был свиреп с медиками. Зато в гетто, при всей скученности, не болели тифом. Результат? 8000 евреев Жмеринского гетто радостно встретили советские войска в родном городе, а не в карантинном бараке Освенцима.

Однако иногда еврейские кварталы в Восточной Европе из-за тотальной антисанитарии превращались в зону повышенной эпидемиологической опасности — там повсеместно вспыхивали эпидемии тифа, туберкулеза и дизентерии. Наиболее частой причиной смерти среди еврейского населения в гетто был совсем не "холокост", а инфекционные заболевания. И если быть совсем откровенным, то одной из основных причин, способствовавших распространению этих заболеваний, было обусловленное иудаизмом неприятие европейских гигиенических процедур.

Польский профилактический плакат: "Евреи — вши — сыпной тиф". 1942 г.

Немцы ликвидировали некоторые опасные для жизни гетто или вывозили часть его жителей в трудовые лагеря ради спасения самих же евреев. Один из чудом выживших в пекле еврейского самоуправления Моисей Цимкинд вспоминает как летом 1942 года немцы деловито объявили о наведении порядка в гетто с. Глубокое в Северо-Западной Белоруссии, большинство населения которого, по словам Цимкинда, не имело регистрации:

"В гетто слишком большой процент нелегалов и иждивенцев: стариков, симулянтов, больных, и нам нет смысла содержать здесь тех, которых вы сами не можете содержать. В гетто будут оставлены только зарегистрированные трудоспособные евреи и их семьи. Те, кто до сих пор не зарегистрирован в Юденрате, должны в течение недели встать на учет и получить справки ("шайн") о регистрации и трудоспособности. Мы обещаем обеспечить их работой и питанием".

Дальше Цимкинд вспоминает следующее: