Коронер нахмурился и произнес с достоинством:

– Я и сам собирался задать этот вопрос, но прежде должен попросить всех успокоиться.

Тотчас в комнате воцарилась полная тишина — все сгорали от нетерпения узнать ответ.

– Ну, что скажете? — обратился коронер к представителю оружейного магазина.

Тот откинул барабан револьвера и заявил:

– Револьвер семизарядный, все пули в наличии.

Шепот разочарования пронесся по комнате.

– Но, — вдруг заявил молодой человек, продолжая рассматривать револьвер, — не все пули были помещены в гнезда в одно и то же время — одну вложили позже других.

– Из чего вы это заключили?

– Из чего заключил? — переспросил эксперт. — Внимательнее осмотрите револьвер: загляните сначала в дуло, — оно чистое и блестит, и вы не найдете ни малейшего указания на то, что из револьвера недавно был произведен выстрел, поскольку, очевидно, его после этого вычистили. Но, если вы пристально рассмотрите барабан револьвера, что вы там увидите?

– Около одного из стволов заметно темное грязное пятно.

– Вот это пятно и является доказательством того, что был сделан выстрел: пуля всегда оставляет подобное пятно после продвижения по стволу. Тот, кто стрелял из револьвера, знал об этом и вычистил дуло, но забыл вычистить барабан.

Среди присутствующих поднялся громкий ропот, послышались возгласы удивления и ужаса. Когда все снова успокоились, коронер приступил к допросу полицейского, чтобы выяснить, насколько далеко отстоит ночной столик от письменного стола в библиотеке.

– Для того чтобы от ночного столика перейти к письменному столу, надо, во-первых, пересечь всю спальню из угла в угол, затем преодолеть коридор, отделяющий спальню от библиотеки, и…

– Подождите минуту. Как расположен этот столик относительно двери, ведущей из спальни в переднюю?

– Если из той двери зайти в спальню и пройти вдоль кровати до столика, находящегося у ее изголовья, то можно взять револьвер и затем опять вернуться назад к передней так, что человек, сидящий в библиотеке, этого не заметит.

– Боже мой! — воскликнула кухарка в ужасе. — Джен не способна на такое!

Грайс подошел к ней, положил руку на плечо и заставил сесть на стул.

– Прошу меня извинить, — произнесла кухарка, обращаясь к присутствующим, — но, право же, Джен не могла этого сделать, я уверена в этом!..

Когда представитель оружейного магазина ушел, наступил минутный перерыв, которым все воспользовались, чтобы немного размяться; затем опять начался допрос Харвелла.

– Мистер Харвелл, — начал коронер, — скажите, пожалуйста, знали ли вы что-нибудь об этом револьвере, которым, оказывается, владел покойный?

– Разумеется.

– Значит, о нем в доме знали все?

– Похоже, что так.

– Как же вы можете это объяснить? Разве покойный имел привычку оставлять револьвер на столе, так что его могли увидеть все?

– У меня нет на этот счет никаких предположений, могу рассказать только, как сам узнал о его существовании.

– Пожалуйста.

– Мы как-то заговорили об оружии. Я кое-что смыслю в этом деле и всегда ношу с собой карманный револьвер; когда я продемонстрировал его своему патрону, тот встал, достал свой револьвер из ящика и показал его мне.

– Когда это произошло?

– Несколько месяцев назад.

– Значит, револьвер находился у него давно?

– Да.

– Это был единственный раз, когда вы видели оружие?

– Нет, — ответил секретарь нерешительно, — я видел его еще раз…

– Когда же?

– Недели три назад.

– При каких обстоятельствах?

Секретарь опустил голову, и на лице его появилось какое-то странное выражение; он крепко стиснул руки, глядя на коронера умоляющим взглядом.

– Господа, — сказал он после некоторого колебания, — разрешите мне не отвечать на этот вопрос.

– Это невозможно, — возразил коронер.

Харвелл побледнел еще больше.

– Я буду вынужден назвать здесь имя одной дамы, — сказал он, запинаясь.

– Мы ждем.

Молодой человек решительно выпрямился и произнес громко:

– Я говорю о мисс Элеоноре Левенворт.

При этих словах все невольно вздрогнули, только Грайс совершенно спокойно воспринял заявление секретаря, будто дело вовсе его не касалось.

– Я сознаю, что упоминание имени этой барышни при таких обстоятельствах может быть воспринято как недостаток уважения с моей стороны, — продолжал Харвелл поспешно, — но, поскольку вы настаиваете, мне придется рассказать все, что я знаю. Дело в том, что недели три назад я совершенно нечаянно в неурочный час зашел в библиотеку. Когда я подошел к камину, чтобы взять с него перочинный ножик, который там по рассеянности оставил, то вдруг услышал шорох в соседней комнате. Поскольку я знал, что патрона дома нет, и думал, что обе барышни уехали с ним, то решил войти в комнату, чтобы посмотреть, кто там находится. Я был крайне удивлен, когда вдруг увидел перед собой мисс Элеонору, стоявшую около ночного столика с этим револьвером в руках. Опасаясь навлечь на себя упрек в назойливости, я уже собрался незаметно уйти, как вдруг мисс Элеонора обернулась, увидела меня и позвала. Когда я подошел, она попросила объяснить ей устройство револьвера. Чтобы исполнить ее просьбу, мне пришлось взять револьвер в руки, именно это и был второй и последний раз, когда я держал в руках револьвер мистера Левенворта.