Почему нет, особенно за дополнительную плату.

Боярин Никита Романович владел обширными поместьями в новгородской земле, имел долю в торговле хлебом, являлся одним из спонсоров ежегодных экспедиций ушкуйников, вёл крупную торговлю мехом, и прочие и прочие. Кроме перечисленного, активно участвовал в политической жизни, не без основания считался главой про владимирской партии. Ну и конечно входил в совет золотых поясов. Короче, был классическим новгородским олигархом. Вот именно, что был.

После воскресной службы ему стало плохо, прямо на выходе из Святой Софии. Пока его принесли домой, пока послали за врачом из греков, считавшимся лучшим в городе и обслуживавшим исключительно городскую верхушку, пока тот собрался и пришёл, Никита Романович уже находился при смерти. Греческий врач только развёл руками. Тогда дело в свои руки взял младший брат олигарха, Михаил Романович. Пинками выгнал из горницы с больным многочисленных родственников и отправил конного гонца с заводной лошадью за новым лекарем из индии. Много говорили про этого человека, где правда, а где вымысел понять было невозможно, одно было известно точно, кто бы к нему не обращался, в помощи он не отказал ни кому. И ещё одно, что уже было известно далеко не каждому, после его лечения, средний сын боярина Волка вновь обрёл способность ходить. Правда, приходилось носить ему на ноге железную решётку, но это дело десятое. Лекарь прибыл быстро, но всё одно, опоздал. Когда они влетели в распахнутые ворота, Никита Романович испустил дух.

Рябушев повернулся к брату покойника и развёл руками - сожалею, но здесь нужен священник, а не врач.

Брат покойника, мужик лет пятидесяти с суровым волевым лицом, стоял у окна, сохраняя внешнее спокойствие. Только напряжённая поза и не произвольно дёргающийся глаз говорили о нешуточной внутренней борьбе. Его колебания длились не долго, рыкнул на домашних, когда за последним закрылась дверь, обратился к Рябушеву.

– Я много слышал о тебе, лекарь. Правда ли, что ты можешь узнать от чего человек умер и не помогли ли ему при этом?

– Насильственную смерть могу определить с большой долей вероятности - осторожно ответил Рябушев.

– Не конопать мне голову своей индийской премудростью - вспылил боярин - да или нет, остальное от лукавого.

– Да, могу.

– Ну так сделай - видя нерешительность врача, быстро добавил - сделай, отблагодарить не забуду.

Владимир Сергеевич уже сталкивался с подобными просьбами и с их последствиями. Общество оказалось не готово, к таким вещам и первый раз, его спасло только случайное вмешательство тысяцкого. Как рассказывал Климин, старый воин частенько любил предстать в образе этакого не далёкого рубаки, в тот раз ничего похожего не наблюдалось. Ловко играя словами, он поставил в тупик разгневанных родственников, повернув дело так, что для них запахло разбирательством у архиепископа. Связываться с архиепископом ни кто не хотел и Рябушева оставили в покое. После чего, состоялась долгая беседа с тысяцким, по результатом которой, он стал штатным патологоанатомом. Подобным подходом к делу, тысяцкий приятно удивил. Чего же ждать от стоящего над телом брата боярина, хирург не решался предсказать.

На этот раз нерешительность Рябушева была понята правильно - значит правда, что для этого тебе нужно осквернить тело?

– Мне надо увидеть, как смерть проявила себя внутри тела - уточнил Владимир Сергеевич.

– Ты предлагаешь расчленить тело моего брата - зарычал боярин.

Рябушев встретился с его пронзительным взглядом и спокойно ответил - нет, это предлагаешь ты. Мне достаточно вскрыть грудь и живот.

Несколько секунд они мерились взглядами, пока Владимир не увидел, как внутри боярина что-то надломилось и прежде чем взгляд воина превратился во взгляд побитой собаки, боярин отвернулся - мой брат, прожил пятьдесят два года, ни разу ни чихнув. И вдруг, ни с того ни с сего, он умирает в течении часа - и уже не скрывая боли, почти с мольбой спросил - ты сможешь узнать, так, чтобы потом его не отпевали в закрытом гробу, чтобы дети последний раз поцеловали своего отца, чтобы я мог проститься со своим братом?

– Прикажи принести по больше свечей и не волнуйся, ни кто ничего не заметит.

Внешний осмотр ничего не прояснил, за то внутри оказалось много интересного. Брюшина была полна крови, что было очень странно, так как повреждений внутренних органов он не обнаружил. Принялся осматривать по второму разу, снова ничего. Задумался, силясь припомнить нечто похожее в своей практике и как ни странно, нашёл. Лет десять назад, его специально пригласили на повторное вскрытие. Тогда он имел дело с подозрением на убийство и после его работы, сомнений в насильственной смерти у следствия не осталось. Сейчас, случай был один в один, оставалось проверить подозрения.

Через пол часа он закончил и позвал боярина, увидев последствия, тот облегчённо вздохнул. Вопросительно посмотрел на Рябушева, ожидая результат.

– Хорошо подумай, не было ли у брата на правом боку маленькой родинки - тот отрицательно покачал головой. Старый врач удовлетворённо кивнул, поднял простынь, показывая тёмное пятнышко на правом боку покойного.

– Что это значит - недоумевая спросил боярин.

– Ты прав в своих сомнениях. Твой брат получил смертельное ранение, сегодня, примерно два - три часа назад, кто-то ткнул ему в печень длинной и тонкой иглой. Это не родинка, а запёкшаяся кровь, как раз сюда и вошла игла.

– Игла была отравлена?

– Нет, она пробила одну из многих кровеносных жил, и он умер от потери крови. С наружи незаметная ранка, внутри - полное брюхо собственной крови.

– Работа мастера?

– Вовсе нет. Главное знать куда бить, если жертва не ожидает нападения, то справиться и ребёнок. Если сделать в толпе, то вообще ни кто не поймёт, движение очень короткое, на него просто не обратят внимание.

Михаил Романович долго стоял над телом брата, за тем, словно очнувшись, снял с пояса кошель и протянул Рябушеву - благодарю лекарь, теперь многое становиться ясным. Надеюсь ты понимаешь, мой брат был не последний человек в новгородской земле, и о том, что стало тебе известно не стоит болтать.