— Худшего места для лагеря вы не могли найти? — спросил Смок Лору Сибли. — Посмотрите, как он расположен! На дне узкой котловины, выходящей на запад и восток. Даже в поддень солнце не поднимается выше скал. У вас, наверное, несколько месяцев не было солнца.

— Как я могла это знать?

Смок пожал плечами:

— Вы должны были знать! Сумели же вы увести за собой сотню сумасшедших на золотые россыпи.

Она злобно посмотрела на него и заковыляла прочь. Возвращаясь через несколько минут с осмотра пациентов, которые с оханьем и стонами собирали сосновые ветки. Смок увидел, что «прорицательница» входит в хижину Эмоса Вентворта, и последовал за нею. Подойдя к двери, он услышал ее стонущий и умоляющий голос.

— Только мне одной! — клянчила она в тот момент, когда Смок вошел в хижину. — Я никому не скажу.

Оба испуганно и виновато посмотрели на вошедшего. Смок почувствовал, что наскочил на какую-то тайну — на какую именно, он не мог понять, — и проклинал себя за то, что не догадался подслушать у двери.

— Выкладывайте! — резко скомандовал он.

— Что «выкладывайте»? — мрачно переспросил Эмос Вентворт. А что именно «выкладывать» — Смок-то и не мог сказать.

Положение становилось все страшней и страшней. В темной дыре ущелья, куда не проникало солнце, жуткий список покойников все увеличивался. Изо дня в день Смок и Малыш с дрожью в сердце осматривали друг другу рты и искали первые признаки болезни — белый налет на деснах и на слизистой оболочке.

— С меня довольно, — возвестил Малыш в один прекрасный вечер. — Я как следует поразмыслил и решил, что с меня довольно. Надсмотрщиком за рабами я бы еще мог быть, но быть надсмотрщиком за калеками — это мне не по нутру. Им с каждым днем становится хуже. Двадцать человек — больше я не могу выгнать на работу. Сегодня вечером я позволил Джексону остаться в постели. Он готов был покончить с собой. Я видел — это ему засело в голову. От работы никакой пользы.

— Я пришел к тому же, — ответил Смок. — Мы отпустим всех, за исключением двенадцати человек. А сосновый чай продолжать.

— Никакого толку.

— Я готов согласиться и с этим. Но ведь, во всяком случае, он и не вредит им.

— Еще одно самоубийство, — возвестил Малыш на следующее утро. — На этот раз Филиппс. Я уже несколько дней ждал этого.

— Мы работаем впустую, — пробормотал Смок. — А что бы ты предложил, Малыш?

— Кто? Я? У меня нет никаких предложений. Пусть все идет, как идет.

— Но ведь это значит, что они все перемрут! — запротестовал Смок.

— Кроме Вентворта, — буркнул Малыш, который уже давно разделял неприязнь своего товарища к этому человеку.

Необъяснимый иммунитет Вентворта ставил Смока в тупик. Каким образом он один из всех избежал цинги? Почему Лора Сибли так ненавидит его? И вместе с тем заискивает перед ним, о чем-то молит его? О чем? Что он не хотел дать ей?

Смок неоднократно делал попытки застигнуть Вентворта врасплох во время обеда. Единственное, что он заметил подозрительного, — это подозрительное отношение самого Вентворта к нему. Тогда он взялся за Лору Сибли.

— Сырой картофель излечил бы всех, — сказал он как-то прорицательнице. — Я знаю. Я видел, как он действует.

По ее глазам, загоревшимся сначала верой, а потом ненавистью, он понял, что напал на верный след.

— Почему вы не захватили на пароход хоть сколько-нибудь картофеля?

— Был у нас картофель. Но, поднявшись по реке, мы продали его в форте Юкон с большим барышом. У нас осталось много сушеной картошки, — мы знали, что сушеная дольше хранится.

— И вы все продали? — спросил Смок.

— Да. Откуда мы могли знать?

— А не осталось ли двух-трех мешков? Не завалились ли они где-нибудь на пароходе случайно?

Она покачала головой, — не совсем решительно, как ему показалось.

— А может быть, все-таки? — настаивал он.

— Откуда мне знать? — раздраженно ответила она. — Я не заведовала провиантом.

— Стало быть, им заведовал Эмос Вентворт, — немедленно сделал вывод Смок. — Очень хорошо. Ну а каково ваше личное мнение — так, между нами? Не думаете ли вы, что у Вентворта где-нибудь спрятан сырой картофель?

— Нет, безусловно, нет. Как мог бы он его спрятать?

— А может быть?

Она только пожала плечами.

— Вентворт — свинья, — был приговор Малыша, когда Смок поделился с ним своими подозрениями.

— И Лора Сибли тоже, — прибавил Смок. — Она убеждена, что у него есть картофель, но скрывает это от других и уговаривает его поделиться с нею.

— А он не дает, а? — Малыш обрушил на человеческую подлость серию изысканнейших проклятий и остановился, чтобы перевести дух.