Шрифт:
«Смотри сюда, Майки, всаживаешь в горб бронебойный снаряд, он прошивает главный генератор, затем блок аварийного управления – и все, эта красота превращается в кусок неуправляемого железа».
«Возможно, ты прав, – ответил тогда озадаченный Руммель. – Но ты попробуй зайди к „литцеру“ в заднюю полусферу».
«Тут я с тобой согласен, „литцер“ машина сверхманевренная…»
Прелат ждал у входа. Майор подошел к нему, поправил фуражку с кокардой и спросил:
– Вас когда-нибудь предавали, господин прелат?
– Серьезно – никогда. Я стараюсь никого не подпускать к себе настолько близко, чтобы потом жалеть об этом. А по мелочи случалось: сбегали сержанты, один управляющий, а однажды хороший кузнец уехал к другому прелату, хотя за его обучение я платил деньги заезжему мастеру. Но ты, мэйджор, видимо, имеешь в виду совсем другое?
Бекет кивнул.
– И причиной падения твоей колесницы стало предательство?
– По-другому никак не получается, – со вздохом признался майор.
Внезапно за дверью послышался топот и крики Тревиса:
– Ваша светлость, надо уходить! Ваша светлость, чужие на дороге!
Прелат распахнул дверь, и Тревис едва не сбил своего господина с ног.
– На какой дороге?
– Со стороны Сретенги, ваша светлость! Самокатные коробки и два железных великана, ваша светлость! Разве такое бывает, а?!
Лицо Тревиса было перекошено, губы тряслись. Этот человек мог не задумываясь принять смерть за своего господина, но одно дело пехота, конница, абордажная команда, и совсем другое – мифические чудовища, о которых знал только из сказок.
– Ладно, идем… – коротко бросил прелат. За сегодня он уже устал бояться.
36
Водитель броневика миновал очередную яму, глянул в панорамный экран и объявил:
– Вот она, ваша деревня, выметайтесь и топайте дальше пешком! Там вам не будет ухабов!
За время недолгого пути он выслушал немало претензий насчет навыков его вождения и теперь был зол на солдат.
Бригадир команды выглянул в смотровую щель, затем открыл люк и высунулся по пояс.
– Да, это «селение пятьсот семнадцать»…
Включив связь, бригадир дунул в нашлемный микрофон и объявил:
– Бубс, выходи к югу! Лаварт – на север, ну а ты, Лысый, вывози свою коробку на запад.
– Я не лысый, я просто постригся! – запротестовал Лысый.
– Нет, пока ты не вернешь мне деньги, все в бригаде будут называть тебя «Лысым».
– Але, пехота, мы вам не очень мешаем?! – раздался недовольный голос одного из пилотов пары роботов, стоявших на дороге позади расползавшихся бронетранспортеров.
Бригадир неспешно повернулся и всем своим видом продемонстрировал удивление.
– Л-моё, собаки лесные! А вы чего приперлись?
– Мы и вернуться можем… – пробурчал пилот, и его машина покачнулась, словно собираясь разворачиваться.
– Ладно-ладно, шучу. Выдвигайтесь вон на те два холма – присматривать будете.
«Куксдоги» сошли с дороги и двинулись по проложенной бронетранспортерами неглубокой колее.
– Внимание, напоминаю, по прибытии на позицию всем докладывать! Никакой самодеятельности я не допущу!
Еще раз оглядевшись, бригадир закрыл люк и вернулся на место.
– Я не понял, а чего мы стоим, Бродик? Или ты думаешь, что уже приехал?
– Я думал, вы прогуляться хотите, – ухмыльнулся обиженный водитель.
– Ты у меня сейчас прогуляешься, шутник. Тоже звание «лысого» получишь.
– Лысый-два! – воскликнул крепыш Сандерс, и все засмеялись.
Водитель резко дернул машину, надавил на газ и зарулил в очередную глубокую рытвину.
Смех десанта оборвался и сменился ругательствами.
Они проехали еще метров двести, броневик остановился, пехотинцы начали выбираться на воздух.
Перепуганные жители деревни наблюдали за происходящим из окон.
Один за другим командиры отделений стали докладывать бригадиру о прибытии на исходные позиции.
– Разворачивайтесь в цепи и ждите приказа!
Во дворах залаяли собаки, но как-то осторожно, без огонька.
Бригадир поправил на ремне автомат, смахнул со шлемного бронестекла прилипшую травинку и связался с командиром эскадры: