Над Флассом пылал изумрудный закат: переливы всех оттенков зеленого в небе, золотая с прозеленью дорожка на текучем темном стекле, россыпь сияющих пятен жидкого света на поверхности бесцельно переползающих с места на место холмоподобных образований. Один из таких холмов заслонил уходящую к солнцу дорожку, и на берегу стало темнее.

Тина вышла на середину каменистого пляжа, энбоно стояли в стороне, около группы скал. Вначале она собиралась сходить на берег в одиночку, но Тлемлелх попросился с ней, а потом и Лиргисо заявил, что тоже пойдет с ними, так как не хочет, чтобы его сожрали здешние сулламы, – вряд ли изумительная кхей-саро оставит ему свой бластер. Тина не возражала. Пистолеты Тлемлелха она разрядила и убрала в свой рюкзак, патроны спрятала в карманы (хорошо, что у этих кожаных штанов целых четыре вместительных кармана – два внутренних и два накладных, на «молниях»). Она ждала, что Тлемлелх начнет спорить, но тот обрадовался и сказал, что сам не хочет держать пистолеты у себя: мол, Лиргисо может их отнять. Лиргисо на это заметил, что несравненный Тлемлелх впервые за последние несколько лет изрек нечто безусловно умное. Теперь бластер, в прошлом принадлежавший Омару, был у них единственным серьезным оружием на троих, и на пляж они пошли вместе.

В приглушенно-болотном небе скользили птицы, изредка тишину разрывали их тонкие печальные крики. Энбоно вполголоса обменивались впечатлениями о закате. Тина, чуть прикусив губу, смотрела на аэрокар: с воздуха он хорошо заметен – отличный ориентир для союзников Лиргисо, если те начнут на всякий случай прочесывать побережье. И замаскировать нечем. Хорошо бы Фласс утащил его, тогда не останется никакой зацепки для поисков… Завтра утром они отправятся к Соосанлу – ближайшему, судя по карте, городу; Лиргисо сказал, что там есть пара заводов, контролируемых его организацией. Значит, будет и транспорт.

Громадная, высотой с двухэтажный дом, волна вздулась над черной поверхностью студня и надвигалась на берег.

– Отходим! – крикнула Тина спутникам. – Быстро!

Те уже и сами заметили, попятились к скалам. Тлемлелх дрожал.

– Это за мной! – пробормотал он в истерике. – Фласс знает, что я должен умереть, а я не пришел к нему, и теперь он сам идет за мной…

– Да успокойся ты, успеем уйти, – отозвался Лиргисо. – Смотри, оно перемещается медленно.

Тина слегка удивилась: чего это он изменяет своим привычкам? Но потом подумала, что Тлемлелх, охваченный паникой, – это бедствие похуже Фласса, а Лиргисо как-никак достаточно практичен, чтобы это понять.

– Бегом к стоянке, – распорядилась она. – Я догоню вас.

Ей хотелось посмотреть, что Фласс станет делать дальше. Волна двигалась прямо на аэрокар. Вот она накрыла его, заскрипели камни… Потом подрагивающий желеобразный холм пополз обратно. Ни следа «Торнадо» – только первозданно пустой берег.

«Хорошо, что я успела забрать оттуда все, что нужно!»

Она повернулась и нагнала энбоно.

– Тлемлелх, все в порядке, волна ушла.

– Просто так ушла и не стала меня искать? – дрожащим голосом переспросил Тлемлелх.

– Да. Похоже, что Фласс коллекционирует пустые консервные банки.

Аварийные комплекты лежали под сенью деревьев с извилистыми узловатыми стволами и торчащими прямо из ветвей, без черенков, мясистыми пластинками вместо листвы. Ветви сплетались в сплошной навес, заслоняя стоянку сверху. Тина включила все три термоплиты в режиме «тепло/свет», и сейчас они изливали золотистое сияние. Энбоно объяснили, что сулламов свет отпугивает.

– Сулламы живут в водоемах, – добавил Тлемлелх. – Тот, которого ты убила в Кущах Миноргла, вылез из пруда. Кажется, рядом с нами нет водоемов…

– Сулламы слоняются где угодно, – глядя на него с едва заметной улыбкой, возразил Лиргисо. – Они селятся и охотятся поодиночке, и молодняк, когда подрастает, отправляется на поиски нового жилья. Нас ожидает нескучная прогулка… Кхей-саро, как вам удалось убить суллама?

– Он решил, что я съедобна.

Выдавать ему избыточную информацию о себе – это, пожалуй, будет лишнее.

Она свернулась прямо на траве, не раскладывая спальный мешок. Перед этим ей пришлось помочь Тлемлелху, а Лиргисо со своим аварийным комплектом управился без затруднений.

– Дорогой Тлемлелх, – донеслось из переводчика, – ты в любой обстановке вызываешь желание, неистовое, как изумрудное солнце над экватором…

– Лиргисо, у меня до сих пор все болит после дуэли! – жалобно отозвался Тлемлелх.

– Ты мне отказываешь? Подумай, несравненный Тлемлелх, я ведь могу расценить это как оскорбление…

– Лиргисо, оставь его в покое! – приподнявшись на локте, потребовала Тина.

– Кхей-саро, это наши личные отношения! – запротестовал Лиргисо. – Вы принадлежите к иной расе, поэтому вряд ли поймете все их нюансы. Тлемлелх, объясни великолепной Тине, что мы прекрасно между собой договоримся.

– Тина, это так, – после паузы подтвердил Тлемлелх. – Это наши личные отношения.

– Да? Мне показалось, что он оказывает на тебя давление. Ладно тогда, извините.

Она выключила переводчик и окунулась в полудрему, отдыхая и в то же время чутко прислушиваясь к ночным звукам. Характерный стрекот суллама она запомнила еще по прошлому разу: если что-нибудь в этом роде – она сразу проснется. Но теплая, наполненная шорохами и мерцанием крупных лярнийских светляков ночь прошла спокойно, а под утро Тине приснилось, будто она разговаривает с Флассом и пытается убедить его, что Тлемлелх и Лиргисо – не еда, а разумные существа.