Катя с Тиной переглянулись, Тина быстро налила вино в три бокала. Катя выпила и решила поделиться с подругой и новоиспеченной знакомой тем, что ее беспокоило.

– У меня такое ощущение, что я вращаюсь в каком-то странном водовороте событий. В Москве попала в команду медиков-убийц, в кои-то веки выбралась в Италию, и тут началась расчлененка. И мне кажется, что и здесь без медиков не обошлось. Я уверена, что это как-то связано с клиникой Франческо.

Катя была уверена, что ее поднимут на смех, но девушки молчали.

– Почему ты так уверена? – удивилась Тина. – По-моему, все говорят о клинике только хорошее, а Франческо вообще святой человек.

– Это видимость, картинка… «Ангелы с поднебесья» тоже выглядели святыми своей помощью старикам, а помогали они им только в одном! Отправиться на тот свет!

– Какие старики? Какие ангелы? – моргала густо накрашенными ресницами Регина. – Давайте лучше, девочки, выпьем!

Сказано – сделано.

– Я, когда увидела человеческую кость, которую хотели вставить мне, честно говоря, испугалась, – продолжила Катя. – Он делает уникальные операции! Значит, ему нужны органы! Что, если изымаются они иногда не совсем легально?

– Это слишком банально, – поморщилась Тина, – зачем ему это? Потом не забывай, что он монах.

– Может, Франческо – оборотень в погонах, тьфу, в рясе? – не унималась Катя. – Стефанию просто не успели обработать. Да и не понравилось мне, что Вера умерла, молодая послушница, будущая мать.

Тина потрогала Кате лоб:

– Вроде не горячий.

Катя смахнула ее руку и вкратце рассказала о своем знакомстве с русской девушкой, собиравшейся принять постриг на итальянской земле.

– Прямо вот так разговаривала с тобой, ела фрукты, бегала хулиганить, а потом умерла? – недоверчиво спросила Регина. – Что-то подозрительно.

– Вот! И я о том же! Видишь, Тина, медик меня понимает! Франческо что-то нес о токсикозе, о какой-то постоянной угрозе жизни Веры, а я, хоть и не акушер-гинеколог, могу голову дать на отсечение, что не была она смертельно больной, даже просто больной, понимаете? Нормальная беременная девушка.

– И ты думаешь, что он ее расчленил? – спросила Регина, икая и протягивая руку к бутылке.

– А кто это может проверить? Вся документация у Франческо, он может написать в ней все, что хочет, и к нему не придерешься. Нормально, да? Сам лечу, сам делаю вскрытие. Тем более что Вера – человек очень одинокий, и труп ее будет захоронен тут же, кто что будет проверять? Кто поставит под сомнение слова самого Франческо? – возвела глаза к небу Катя и сама же добавила: – Я поставлю! Может, не будь я врачом, я бы и проглотила его невразумительные объяснения о токсикозе и мгновенной смерти неизвестно от чего, но я поставила под сомнение его слова.

– Может, обратиться в полицию? – предложила Тина, начинавшая уже тоже сомневаться.

– И что?! Да это даже смешно! Вы видели, как перед ним стелился комиссар полиции? Франческо здесь первый человек, благодаря его уникальным операциям городская казна, а значит, и полицейский участок пополняются кругленькими суммами. Очень удобно, когда полиция на твоей стороне. И вот, представьте, приду я к комиссару – русская хромая самозванка – и заявлю о своих подозрениях. После того как я сбежала из клиники Франческо, прихватив еще и кость, он меня считает слегка с приветом, а тут вообще сочтет за полную сумасшедшую, – сообщила им Катя.

– И что ты предлагаешь? – Тина сглотнула.

– Еще не знаю, хотя есть одна мысль… только надо найти независимого эксперта.

– Это кого? – испугалась Регина, у которой все лицо уже было красное и пот тек просто струями, смывая грим.

– Независимого патологоанатома, – ответила Катя, чувствуя, что ее бредовые идеи вряд ли найдут поддержку.

– Я раньше работала… тогда еще работал патологоанатомом, вернее, судмедэкспертом, – призналась Регина.

– Так это то, что нам нужно! – радостно воскликнула Катя, хлопнув Регину по спине так, что та расплескала вино.

– Сплюнь! Нам пока еще это не нужно! И надеюсь, что в ближайшем будущем не понадобится! – возмутилась Тина.

– Мы проведем вскрытие так, что никто и не узнает, и если мои догадки подтвердятся, тогда уже пойдем в полицию. У нас будут доказательства, и тогда уже Матео не отвертится. А если мы ничего не найдем, тогда это будет мой личный позор, – сказала Катя.

– Как это мы проведем вскрытие? – передразнила ее Кристина. – Да еще так, что никто не заметит? И потом, кто это мы?! Знаешь, Катя, тебе пить нельзя.

Катя влюбленными глазами посмотрела на Регину, и та мгновенно протрезвела.

– А что это вы на меня так смотрите, а?

Кристине очень шло, что называется, «включать стерву». Может быть, от того, что она такой и являлась, особо ничего и изображать-то не приходилось. В платье-стретч хищного тигрового окраса и красных туфлях, с красной помадой на губах Тина вошла в кабинет Франческо в сопровождении вяло плетущейся следом Регины, которая даже плохо помнила, что она наобещала Кате и во что ее втянула эта парочка сумасшедших подружек. К тому же Регина мучилась от похмелья, но заикнуться с утра о бутылочке пива не могла, уже имея десять последних предупреждений от Сергея Сергеевича. Этот нелепый, опухший и неуклюжий мужчина в женском одеянии сейчас напоминал персонаж из комиксов о привидениях, монстрах и прочей нечистой силе. На фоне грациозной и яркой Тины это становилось еще заметнее и еще трагикомичнее.