Боится ли она его? Отчаянно.

Ну, а как повела бы себя та девушка, чью роль она играет? Она бы испугалась? Наверное, да. В конце концов, они – два незнакомых человека в незнакомом для нее месте.

– Я… – Линда затаила дыхание, так как его руки скользнули выше, к середине спины. – Я чувствую себя здесь в большей безопасности, чем там, в городе. Эти ковбои знают, где ты живешь?

– Вряд ли кто-нибудь в городе это знает. Ты проспала большую часть нашей поездки, но это скорее тропинка, чем нормальная дорога. За все время, что я здесь живу, у меня не было гостей, хотя не исключено, что в мое отсутствие кто-то появлялся.

– Почему ты живешь здесь, вдали от людей?

– Мне нравится уединение, – небрежно ответил он, скользнув руками еще выше, к ее плечам, затем к шее. – А почему ты не хочешь ехать в Таунсенд, Линда? – Не дожидаясь ответа, он одним движением перевернул ее как тряпичную куклу на спину.

Ее расслабленное тело не сопротивлялось. Но, когда он отодвинул рубашку вверх, так что она сбилась в комок прямо под грудью, Линда замерла, приказав себе не паниковать и не реагировать слишком быстро, потому что тогда он сразу поймет, насколько хорошо она обучена самозащите. Проблема в том, что если он захочет убить ее, то может сделать это очень быстро и тогда ничто ее не спасет.

Но Тони, по-видимому, пока не собирался причинять ей вред, даже не стал раздевать ее. Вместо этого он уставился на ее правый бок, легонько коснулся ее ребер, и Линда сжалась. Теперь она поняла, что он увидел. Поскольку юбка и майка не прикрывали это место, она намазала его тональным кремом, но, видимо, под душем краска смылась. Впрочем, это не страшно. На этот случай у нее была заготовлена правдоподобная история.

– Это синяк? – спросил Тони жестким от скрытого гнева голосом. – Ты из-за этого приехала сюда одна и предпочитаешь остаться со мной, а не ехать в Таунсенд? Тот, кто избил тебя, поджидает тебя там? – Его голос звучал так, как будто он готов ради нее броситься в драку, немедленно встать на ее защиту.

Это изумило Линду. Она не относится к числу тех женщин, которые производят впечатление беззащитных. В своей профессиональной деятельности, несмотря на недостаток роста и силы, она брала быстротой, сообразительностью, ловкостью и решительностью. Мужчины, с которыми она работала, видели в ней равного партнера, а не того, кто нуждается в защите.

– Скажи мне, кто тебя избил? – спросил Тони.

– Один человек. – Это было сущей правдой.

– Что еще он сделал?

– Ничего. Просто поставил несколько синяков.

Тони взял ее руку и осторожно закинул наверх, за голову. На внутренней стороне руки, выше локтя, тоже были слабые следы синяков.

– Он схватил тебя за руку? С такой силой, что остались синяки? Он не хотел отпускать тебя?

Линда кивнула.

– Что еще? – настаивал Тони.

Его сочувствие выглядело очень правдоподобно. В его голосе пробивался скрытый гнев.

Этого Линда совсем не могла понять. Это всего лишь синяки. С ней случались вещи и похуже.

– Что еще? – требовательно повторил свой вопрос Тони. Его голос звучал так, как будто он готов разорвать обидчика Линды на части.

– Ну какое тебе дело? Ты ведь совсем меня не знаешь. – Линда почувствовала, что еще немного – и она забудет все вымышленные объяснения. А это уже опасно.

– Какая разница, знаю я тебя или нет? Я не выношу, когда мужчина бьет женщину.

Линда нахмурилась и сделала глубокий вдох. Этот человек сводит ее с ума. Ну почему он ведет себя не так, как она ожидала? Почему не вписывается в тот образ, который она заранее нарисовала, – образ изменника, убийцы, просто плохого парня? Почему его волнует то, что неделю назад ее избили? Почему это так раздражает его?

– Я совсем тебя не понимаю, – вздохнула она.

– В таком случае мы в одинаковом положении. Черт меня подери, если я хоть чуть-чуть тебя понимаю.

Она молча смотрела на Тони пристальным взглядом. Ее дыхание стало неровным, и все попытки вернуть нормальный ритм не помогали. Она была слишком смущена тем фактом, что лежит на его кровати, почти голая, а он касается ее руками. Нежными руками, мягкими прикосновениями, осторожно и заботливо. И при этом он выходит из себя, заметив на ней пару синяков.

– Так чем еще он тебя обидел? – снова спросил Тони.

Линда открыла рот, чтобы ответить, чтобы рассказать вымышленную историю, и не смогла вымолвить ни слова. Почему ей так не хочется лгать ему? Ей приходилось обманывать почти каждый день, она умеет делать это профессионально. Это так же просто, как дышать, это помогает выжить. Так почему ей так трудно обмануть его, человека, которого она совсем не знает? Человека, которого она должна ненавидеть?

– Зачем тебе это знать, Тони? – устало проговорила она. – Какой в этом смысл?