Но сейчас не до того, чтобы думать об этом, потому что надо было помочь Александру. Если не вылечить болезнь, то хотя бы остановить ее. Пусть на время. И теперь он уже знал, как это сделать.

Сначала он заставил Александра выгибать спину, как это делают кошки. И чувствовать, как позвоночник натягивается струной между верхними и нижними «воротами жизни». Дмитрий объяснил, что верхние «ворота жизни» находятся в точке, расположенной примерно в двух фалангах указательного пальца над точкой на поверхности головы, лежащей посередине между верхушкой затылка и подзатылочной ямкой, а нижние «ворота жизни» находятся в копчике. Дмитрий учил Александра так вытягивать свою спину, чтобы позвоночник словно «накручивался» между копчиком и затылком, словно струна между колками. И объяснял, что так можно не только вылечить позвоночник, но и создать мощный поток энергии, проходящей по нему и питающей все тело. От чего восстанавливается гармония в течении жизненных сил, и укрепляется защита от тех воздействий извне, которые нарушают ритмы энергий в теле.

Потом Дмитрий сделал с Александром и нечто еще более странное. Велел раздеться по пояс, и начал наносить на его тело татуировки. Александр пытался сопротивляться, но услышал, что это — очень мощная защита.

— Это — символы, выражающие Сути глубинных слоев твоего «я» на разных планах бытия — в Яви, Прави и Нави, — объяснял он, пока Александр мужественно терпел боль, хоть и не очень сильную, но ощутимую. — Ты помог мне увидеть твою Сущность, не только больную, но и здоровую. Поэтому я вижу, какие символы нужны тебе для помощи и защиты. Вот, смотри, спереди слева — это символ Яви, вплетенный в узор, символизирующий здоровое течение твоих жизненных потоков, спереди справа — такой же рисунок для Прави, а знаки Нави — сзади посередке.

Еще пара дней ушла на то, чтобы укрепить и стабилизировать состояние Александра. Дмитрий занимался с ним с утра до вечера, то поя разными настоями, то заставляя делать определенные упражнения, то правя и настраивая течение потоков живыв теле. А также погружая в особое состояние, в котором к Александру словно снились сны наяву. Сны, которые Дмитрий умел смотреть вместе с ним, исправляя возникающие в них образы и последовательности их возникновения.

— И что теперь? — спросил Александр, когда спустя двое суток работа была закончена. — Я буду здоров? Ведь и правда сил прибавилось…

— Будешь еще принимать лекарства, которые я тебе дам с собой. Я нашел единственно возможное для тебя сочетание лекарств и специальных упражнений, с помощью которых ты сможешь регулировать течение сил в твоем теле. Вместе они смогут приостановить твою болезнь. Заметь-только приостановить. Хоть, возможно, и на достаточно длительное время. Ты сейчас получил очень мощную защиту. Но я не уверен, что болезнь не вспыхнет с новой силой. Честно скажу тебе — я так и не смог полностью понять причину твоей болезни. А потому не вылечил тебя, и лишь на время приостановил разрушение твоего тела.

— Но почему, почему же это так? Если уж ты меня не можешь вылечить, тогда кто? Что же, выходит, я обречен?

— Понимаешь, в чем дело… Часто болезнь является косвенным следствием допущенных человеком жизненных ошибок, зачастую даже не осуществленных им в Яви, а лишь возникших в помыслах, ожиданиях и намерениях. Но для Высшего Закона-то это все равно. Для Него-то все Слои Сущего одинаково реальны Здесь и Сейчас. Поскольку Высший Закон задан в Вечности, где прошлое и будущее соединены. И поэтому прежде чем лечить, я должен убедить человека пересмотреть имеющийся в его Разуме Образ Мира. И, кстати, не берусь лечить людей, которые не готовы это сделать. У тебя же, гость из другого мира, я не ведаю и не могу постичь, что же из твоего Разума мешает тебе жить в моем мире. Из древнего манускрипта моего учителя я узнал, что сам мир может быть против того, кто ему по каким-то причинам неугоден. Вот и мой мир словно сопротивляется чему-то в тебе, желая это отторгнуть. Но что именно он хочет отторгнуть, я не знаю. Поэтому и не могу тебя полностью вылечить. И более того, я не уверен, что имею на это право.

— Но что же мне тогда делать?

— Тебе лучше покинуть мой мир. Улететь обратно к себе, пока болезнь не началась вновь. Пойми, я не гоню тебя. Но я опасаюсь, что болезнь может вернуться с новой силой. И тогда даже я уже не смогу остановить ее течение. Тебе нельзя здесь оставаться.

Александр начал собираться в обратный путь, пока что не в свой мир, а назад, в горы, на базу, где разместились другие такие же, как он, пришельцы. Ему предстояла дорога через лес к месту, куда можно будет вызвать флайер, не опасаясь, что его кто-то увидит. Но теперь он надеялся, что пройдет ее быстрее, и одолеет легче, чем на пути сюда.

— У тебя с лихвой хватит сил на этот путь, — напутствовал его и Дмитрий. — И что бы с тобой ни происходило, помни: у тебя есть сила на все. Потому что ты уже смотрел в лицо смерти. А тому, кто смотрел в лицо смерти, больше ничего не страшно. Если ты ощутил у себя на лице дыхание смерти, можешь бестрепетно повернуться, и оказаться лицом к жизни. Помни об этом.

На следующее утро Дмитрий вместе с Бернардом и другими учениками провожали иномирянина в обратный путь. Расставались на той самой опушке, где его впервые и обнаружил Бернард. Когда Александр, с рюкзаком за плечами, уже сделал несколько шагов в сторону леса, Дмитрий вдруг вспомнил, что так и не задал ему вопрос, который давно хотел задать:

— Подожди… Как называется твой мир на твоем родном языке?

— Земля, — ответил Александр. — На моем языке он называется Земля.

И, махнув напоследок рукой, исчез в чаще леса.

Возвращаясь к себе на оборудованную в удаленном от всех поселений лесном урочище станцию, прогрессор Александр Трофимов обдумывал сказанное ему местным знахарем. И даже не заметил, как перекинулся на размышления о том, что, оказывается, медицинские достижения овладевшей межзвездными перемещениями цивилизации могут в чем-то уступить возможностям местного знахаря! А дальше его мысли по каким-то странным аналогиям ушли в воспоминания о том, благодаря чему он вообще оказался на этой планете.