Кряхтя, как древняя старушка, я собрала свои побитые конечности в кучу, доползла на четвереньках до дерева и, прислонившись к нему спиной, уселась поудобнее. Надо отдохнуть и перекусить, благо яблок и плюшек я натырила. А дальше видно будет. Я погладила по спинке свою ящерку-татуировку:

– Эх, Киви, вот мы с тобой и снова вдвоем. Ну да ничего, сейчас отдохнем, яблочек погрызем, карту посмотрим и куда-нибудь пойдем. – Я достала красное яблоко и с аппетитом вгрызлась, продолжая озираться.

Буквально через пару минут зацепилась взглядом за нечто, торчащее из кустов в стороне от места моего мягкого приземления. Это нечто напоминало голову динозавра, только абсолютно прозрачную, будто сделанную из стекла или хрусталя. Продолжая грызть яблоко, я рассматривала голову хрустального динозавра, а голова рассматривала меня.

– Если видишь в небе люк, не пугайся – это глюк, [3] – прочавкала я с набитым ртом. – Из кустов торчит башка – вылезти тонка кишка, – добавила, подумав. – То ли это динозавр, то ли просто крокозябр.

Голова моргнула, аккуратно повернулась в одну сторону, затем в другую. Снова перевела недоуменный взор на меня.

– Привет, глюк. Яблоко хочешь? – Я залезла в сумку и протянула на ладони большой фрукт.

Голова уставилась на яблоко, приподняла брови домиком и поморгала.

– Глюк, ау, ты там живой? – Я дожевала и проглотила кусок. – Так как насчет яблока? Вкусное, сладкое. – Я подкинула яблоко на ладони.

– Это ты мне? – открыв наконец рот, заговорила голова неожиданно низким мужским баском.

– Ага, тебе. – Я кивнула и снова откусила от своего яблока с громким хрумком. Удивляться и ужасаться сил уже нет. Ну хрустальная голова динозавра, ну разговаривает – и что?

– А ты меня видишь, что ли? – удивленно спросила голова.

– А отчего ж не видеть-то? Ты с мое полетай вниз со склона, лбом стукнись – еще и не то увидишь. Глюк – он и есть глюк, – невозмутимо проговорила я.

Голова снова удивленно моргнула и перевела взгляд туда, где на склоне отчетливо виднелся след от моего приземления.

– И ничего я не глюк, – обиделась она в итоге. – Я хрустальный дракон .

– Да и ладно. Дракон так дракон, хрустальный так хрустальный. Подумаешь, эка невидаль. Мне однажды и не такое привиделось, – миролюбиво протянула я.

– И яблоки я не ем. Я мясо ем. И драгоценные камни, – подумав, добавил дракон.

– Ну и зря. – Я убрала яблоко в сумку. – Если не есть овощи и фрукты, цинга придет. И зубы выпадут. А еще волосы, ну или чешуя.

– Чего? – Глаза у головы стали огромные и круглые, как плошки. – Как это выпадут?!

– Обычно, – пожала я плечами. – Хрясь – и нет зуба. Цинга – она такая, ей что драконы, что люди, все едино.

– А Цинга – это кто? – Голова понизила голос до шепота и клацнула зубами, проверяя их крепость.

– О-о-о, эта стр-р-рашная болезнь! – Я тоже понизила голос. – Вот кто овощи, фрукты ну или хотя бы травку не ест, к тем она и приходит. Ага.

Голова выдвинулась вперед, следом за ней вытянулась длинная шея, потом показались плечи… и наконец, из кустов выполз прозрачный дракон.

Ого, и правда дракон! Я видела таких на картинках. А дракон выполз полностью и лег рядом со мной. Его тело подернулось легкой рябью, как будто марево горячего воздуха прошлось по шкуре, и он перестал быть прозрачным. Правда, хрустальным быть не перестал – его шкура была покрыта чешуйками из сверкающего на солнце хрусталя. Затем он протянул ко мне большущую лапу с длинными острыми когтями:

– Давай твое яблоко, человеческая девушка. Не хочу я, чтобы ко мне эта Цинга приходила.

Я вновь вынула яблоко и вложила в лапу. Дракон закинул его в пасть, пожевал, посмаковал, удивленно моргнул и проглотил.

– Вкусно. Еще есть?

– Ага, держи. – Я протянула ему еще одно яблоко.

Дракон так же быстро вложил его в рот, прожевал, довольно жмурясь.

– Раньше я не ел яблоки и, кажется, многое потерял. А что у тебя еще вкусное есть? – Он вытянул шею и с любопытством заглянул в мою открытую сумку.

– Булочка. Будешь пробовать? – Я достала одну из пары заныканных плюшек. – Но вообще, на мучное налегать не советую. От него знаешь как толстеют? У-у-у! Фигура ужасно портится. Это я просто прихватила в дорогу на всякий случай, если уж совсем нечего есть будет.