— Ой, я вам так благодарен! Мы сделаем ее иллюстрацией к статье. О чем будет статья, я еще не знаю, но иллюстрация уже есть, это классно!

— Пожалуйста, на здоровье.

— Вы не думайте, мы не бесплатно! Мы не халявщики. В меру своих скромных возможностей, как говорится…

Я достал из внутреннего кармана и положил на один из старых атласов чахлую стодолларовую бумажку, которой снабдил меня шеф. Мне стало неловко от ничтожности гонорара. Но картограф взял купюру спокойно и с достоинством, даже посмотрел на свет и спросил зачем-то:

— Надеюсь, эту денежку вы получили не за продажу котенка на перекрестке в безлунную ночь?

— Э-э-э…

— Шутка, не берите в голову.

Выйдя из подъезда, я увидел большой черный автомобиль с затемненными стеклами, который стоял во дворе. Я подумал, что какой-то бизнесмен или чиновник приехал инспектировать стройку. Больше поблизости ничего достойного внимания не было. Когда я проходил мимо, задняя дверь со стороны водителя открылась, из машины вышел человек нерусской наружности в длинном кожаном плаще, который почему-то внимательно на меня смотрел. Я безотчетно прибавил шагу.

От метро к квартире Багрова я шел около часа, обратно к метро — не больше пятнадцати минут. По дороге я был, по своему обыкновению, погружен в пустые мысли. И вздрогнул, когда у самого входа в подземку меня остановила девушка в нелепой одежде, какую в России носят только иностранные туристы:

— Excuse me, do you speak English? Could you please help me to find… wait a second… this house? [1]

Девушка ткнула пальцем в раскрытый на мелкомасштабной карте района путеводитель.

Дмитрий Новиков (1966) — живет в Петрозаводске. Автор книг “Танго Карельского перешейка”, “Муха в янтаре”, “Вожделение”. Печатался в журналах “Дружба народов”, “Новый мир”, “Знамя”, “Октябрь”, “Континент”, “Север”, “Carelia”, в альманахах “Мир Паустовского”, “Современная сетевая русская литература”, “Новые писатели”, “Границы” (Норвегия). Лауреат премии “Вдохнуть Париж” (2004), “Соколофф-приз” (2004), Новой Пушкинской премии (2007). Финалист премии сетевой литературы “Арт-Лито-2000”, премий “Баренцфорфлаг” (Норвегия, 2008), “Чеховский дар” (2010).

— Сёй, сёй [2] , — баба Лена все подкладывает в тарелки дымящейся вареной оленины. Она — карелка. Дед Андрей — коми. Коми-ижемец — он явно гордится происхождением.

В маленькой лесной избушке тепло. Это самое главное — еще полчаса назад мы с Володей дрожали крупной звериной дрожью, насквозь промокнув под брызгами злых, острых волн озера Любви — как еще на русский перевести Ловозеро.

Дед Андрей — маленький, сморщенный, быстро пьянеющий старик с пронзительными голубыми глазами. У настоящих алкоголиков они мутные, постоянно слезятся. Здесь же этого нет и в помине.

— Ты не смотри, что я сейчас в лесу живу. Я мно-о-огое прошел… — Он постоянно в движении. Присядет за стол, вскочит подкинуть дров, помешать парящее варево на плите. — Я в поселке раньше жил. А еще раньше оленеводом работал, бригадиром в бригаде. Двадцать человек у меня было, и все девушки…

Он сладко жмурится.

— Комсоргом я у них был, — продолжает после паузы, отхлебнув черного, полкружки сахара, чаю. — Взносы собирал.

— А какие взносы были, сколько? — Мне вдруг стало интересно, вспомнилась красная книжица с фиолетовыми размытыми штампами внутри “Уплачено. ВЛКСМ”

— Сколько-нисколько. Палка — взнос, — дед Андрей радостно смеется, хороша была комсомольская юность.

— А раньше где жили? Происхождения какого? — допытываюсь я. Мне интересно, я в тундре — всего второй раз. Но уже чувствую, как страшно давит меня красота здешних мест. Она нереальная, жесткая — голубая быстрая речка, окаймленная неширокой полоской свеже-зеленого, летнего северного леса, за ним — широчайшее серое пространство болот. Вдалеке над всем мирным пейзажем жутко нависают Ловозерские тундры — голубые горы со сметанно стекающими с вершин белыми снежниками.

— Из Коми мы, с Ижемского района. Сюда пригнали нас оленей пасти, на Кольский. Восемь детей было. Осталось два. Вот тебе и коммунизм.

Дед Андрей помрачнел и внезапно замкнулся. Пришлось подлить ему в стакан разведенного спирта.

— А как места здесь вообще, интересные?

Я сам немного знал, читал, но хотелось услышать от местного жителя. Местные чем и хороши для пытливого слуха — много разных тайн знают. Расскажут, если захотят.

Дед Андрей как-то по-особому остро посмотрел на меня: