Если не считать нескольких монастырей, превращенных в музеи, центр города поначалу производит — и отнюдь не неожиданно — гнетущее впечатление видом кварталов одинаковых домов в «советском стиле». Правда, есть и исключения: повсюду вырастают уличные кафе, и среди всепроникающих стандартных «макдоналдсов» один из баров завлекает посетителей вывеской «Пивная «Чингизхан». Вообще вездесущее имя Чингизхана сообщает городу особый колорит; он, вне сомнения, является одной из самых противоречивых и постоянно удивляющих исторических фигур. С точки зрения монголов Чингизхан — тот, кто сумел в 1206 г. собрать монгольские и тюркские народы в единую нацию, взявшую на себя миссию завоевания мира. С точки зрения китайцев, он — худший из ряда монгольских завоевателей, постоянно досаждавших Поднебесной, подобно стихийным бедствиям. Мусульманским странам Центральной Азии он принес разрушение их архитектурных шедевров, а для России и Европы является персонификацией зла, явившегося из диких степей, сея смерть и разорение на своем пути. Для завоеванных народов он и его преемники были подобны пылающим кометам, предавшим огню всю Евразию и после долгих десятилетий хаоса наконец сгоревшим дотла.

Монголы, наоборот, почитают Чингизхана как основателя монгольской нации, указавшего ей путь и смысл жизни. Между XVI и XIX веком он был обожествляем как реинкарнация бодхисатвы Ваджрапани, покровителя Будды Шакьямуни [23] . В советскую эпоху он считался реакционером-националистом. Сегодня он — символ национального самоопределения, символ лучшего будущего. Культ Чингизхана, поощряемый правительством, почти стал новой государственной религией. Еще его имя используется в качестве рекламного бренда. Будучи в столице, я видел пиво «Чингизхан», минеральную воду, вино и другие спиртные напитки под тем же названием; мыло, сигареты, шоколад, жевательную резинку «Чингизхан»… Этот список можно продолжать бесконечно.