Но, наверное, я действительно созрел для чего-то побольше, чем более крутым хвосты заносить на поворотах. Даже мое одиночное фанфаронство, как ни нравится самому, все же должно потесниться под натиском моего огромного умища и стратегического таланта государственного деятеля.

В смысле, от приключений одиночного рыцаря-героя не откажемся, как же без них родимых, но оставим на выходные, а в будни будем обустраивать Армландию, повышать вэвэпэ, строить железную дорогу и давать отпор захватчикам, которые слишком близко к нашим границам. То есть моим.

Горячий песок хрустит под ногами, странным образом напоминая о скрипе снега, только жаркий воздух обжигает лицо совсем не морозом.

Я шел, погрузившись в думы, как вдруг увидел рядом идущую фигуру. Вздрогнул и с чувством облегчения ругнулся сквозь зубы, узнав хищный профиль умного удлиненного лица.

– Сэр Сатана, – сказал я с упреком, – так можно и заикой человека сделать!

Он шел ровным размеренным шагом в такой же легкой одежде, как и я, только без платка. Даже капельки пота выступают точно так же над бровями и по всей верхней губе.

– Вам не грозит, – заверил он. – Я с удовольствием наблюдал, как вы ловко… выскользнули! И красиво, и себя потешили! Не хотелось задержаться в такой сладкой неге?

– Наполеон сказал, – обронил я, – что великие люди должны избегать сладострастия, как мореплаватель избегает рифов. Эта шамаханская царевна – ваш агент?

Он охнул, выставил на ходу обе ладони, заслоняясь, как мегрельским щитом, от таких несправедливых инвектив.

– Сэр Ричард, как можно? Я мог послать женщин искушать святого Антония, но вас… зачем? Вы, надеюсь, и так с нами?

В трех шагах желтый песок взлетел фонтаном. Как выброшенная взрывом, выметнулась огромная золотая ящерица, размером с крокодила. Сразу распахнула полную острейших зубов пасть, горящие злобой глаза поймали в перекрестье прицела мои ноги. Не медля ни мгновения, метнулась, как стрела, намереваясь вцепиться в мой сапог.

Я ударил ее ногой, ломая хребет, а Сатане ответил хмуро:

– Я как Англия. Прежде всего – с собой.

– Наиболее разумная философия, – ответил он серьезно. – Никогда не подводит. Правда, лишает некоторых приятных иллюзий… Вы в Армландию? Тем же путем?

Рептилия осталась трепыхаться, взметывая песок, я поинтересовался:

– А есть отсюда другой выход?

Он прищурился.

– Вам того мало?

Я помотал головой.

– Я хотел бы побывать и за пределами карантинной зоны. Но… как? Нанимать корабль и переть через океан? Я не знаю, сколько займет времени, но, думаю, многовато. Слишком!

Он усмехнулся.

– Ну… зависит от того, как сами люди оценивают время. Все привыкли, что любое путешествие длится долго.

Я признался нехотя:

– Совсем неожиданно я так завяз в этой Армландии, что… просто не могу оставить ее надолго. Слишком уж тут я всякого намыслил. Но и на Юг хочу до свинячьего писка.

– Зачем?

Из крупной норы, похожей на лисью, выскакивали пауки размером с крупных мышей. Все устремились ко мне, я топтал их на ходу до тех пор, пока не сообразили, что добыча какая-то не такая, и не ретировались в нору, а на трупы тут же набросились невесть откуда взявшиеся муравьи.

– Простите, отвлекся, – сказал я. – Да и не понял вопроса, будучи в несколько рассеянном состоянии.

– Вы хотели на Юг, – напомнил он, – оттуда попробовать вернуться в свой мир. Но вы уже приняли некое решение. Так зачем Юг?

Я подумал раздраженно, что он прав, цели сменились на противоположные, но жажда попасть на Юг осталась такой же острой.

– Ну, – пробормотал я, – насколько я знаю, здесь намного более продвинутое. Усе! Технология, агрикультура, драйверы… Возможно, и наука. И люди. Все это мне гораздо ближе. В смысле, я сам из себя весь такой сложный, такой сложный, сам за голову хватаюсь, что везде разный и противоречивый. А меня окружают люди цельные и монолитные, как чугун… Хорошие люди, даже лучше, чем я! Я такой скотиной бываю, что без слова "жопа" комплимент женщине не сморозю, в отхожее место схожу и не совру, что ходил мыть руки, а брякну честно, что там делал… Среди чистого и благородного рыцарства иногда просто задыхаться начинаю, так и хочется понюхать какого-нибудь говна, чтоб родиной за shy;пахло…

Горячий песок ритмично поскрипывает под моими ногами, напоминая о снеге, который скоро увижу, Сатана шел рядом совершенно бесшумно. Лицо его было задумчивым, он метнул на меня острый взгляд.

– Думаете, на Юге именно так?

– А где я сейчас? – спросил я. – Здесь квинтэссенция Юга. По ту сторону Барьера то же самое, только не так отчетливо. Или не так?

Он слушал внимательно, лицо помрачнело, развел руками:

– К сожалению, ничего сказать не могу.

– Не знаете? – спросил я провокационно.