Вдруг до дракона донесся отдаленный человеческий голос, знакомый и до боли пугающий. Он старался прогнать страх – чувство, которое редко испытывали он и ему подобные, – но в голосе были такие сила и власть, что все попытки были бесполезны. Он быстро нырнул в темноту леса, огромная черная груда на фоне зеленых деревьев и неподвижно застыл, прислушиваясь к приближающимся голо shy;сам.

– Он когда-нибудь рассказывал тебе, кто я, собственно, такой? – спросил го shy;лос.

– Рата, – послышался ответ.

Дракон тут же насторожился, узнав го shy;лос Повелителя Соколов.

– Нет? И у тебя нет картин из моего мира? Нет возможности заглянуть в него? Тогда это чистая случайность, что призван я, а не кто-нибудь другой. Это чуть больше, чем несчастный случай в космосе, – или просто шутка.

Сокол ответил короткой серией клекочущих и свистящих звуков, и Рой увидел группу незнакомых людей, собравшихся вокруг книги и по очереди читающих ее.

– Я вижу, что это не дневник Верховного Мага, но никак не могу разглядеть, что это все-таки за книга. Может быть, какой-то свод законов? – Но уже задавая этот вопрос, Рой знал, что это не так. С книгой было связано ощущение любви и трепетного благоговения. Он вспомнил о родном доме.

– В моем мире, – задумчиво сказал Рой, – существует поэзия. Конечно, нам не разрешается читать стихи студентам, за исключением тех, в которых рассказывается о строгих исторических фактах. Для людей моего мира поэзия – это огромная потеря времени, не представляющая самостоятельной ценности, поскольку это всего лишь искусство. Наука намного важнее. Поэзию описать трудно. Иногда это рифмованные строки со строгим размером, а иногда они свободны от рифмы или размера. Большинство поэтических произведений имеют дело с образами. Они вызывают в голове людей картины, во многом похожие на те картины, которые ты показываешь мне. У вас в Кешье существует поэзия?

– Рата, – сказала птица.

– Я так и думал, что нет. А я наслаждаюсь поэзией. Я бы хотел, чтобы литература вошла в число обязательных предметов обучения, но Регенты ни за что не разрешат столь пустой, как они считают, траты времени. В том мире, откуда я пришел, тоже большие проблемы с Регентами.

– Рата, – ответил сокол.

– Да, конечно, я думаю, что один пример лучше любых объяснений. Дай подумать. Вот одно из стихотворений, которое, может быть, тебе понравится:

Является радуга и исчезает.

Роза – прекрасна.

Приятно луне

Смотреть вокруг, когда чистое небо.

Прекрасны и светлы озера

В ясную звездную ночь.

И солнца свет есть рождение славы.

Но знаю, что там, куда я иду,

Земная слава уже прошла.

И так далее, еще много страниц. Поэма написана человеком по имени Вордсворт, одним из любимых авторов моей подруги Гвен. Тебе бы она понравилась, Мората.

– Рата, – ответил сокол.

Креозот невольно вздрогнул при упоминании имени Мораты – друга Верховного Мага. Значит, Верховный Маг точно вернулся. Креозот еще сильнее сжался, тихо выжидая. Время мучительно тянулось, пока голос Верховного Мага говорил о странных и экзотических вещах. Дракон слушал стихи, слова которых имели какую-то таинственную потустороннюю власть, убаюкивая ящера своей мелодичностью. Скоро – слишком скоро, как показалось дракону, – Верховный Маг и сокол начали удаляться, оставив Креозота вздохнувшим от облегчения и вместе с тем странным образом разочарованным.

Рой прогуливался по карликовому лесу с Моратой, сидящим у него на плече; наступающие вечерние сумерки растворяли яркие краски дня. Он взглянул вверх на возвышающийся силуэт монолита и снова почувствовал странную, какую-то космическую энергию, исходящую от него. Рой ощущал, как она проникает в его сердце, в сознание, перемешиваясь с его собственным прошлым, каким-то образом создавая его новое будущее, а вместе с этим и новую личность. Рой не мог не видеть, что он постепенно меняется под воздействием камня либо воли, которую камень пред shy;ставляет. Единственное, чего он только хотел, – это понимать и правильно истолковывать все странные картины, которые бората посылал ему.

Рой прошел сквозь кусты марелока прямо ко входу в катакомбы, держа в рудах посох, начавший излучать свет после того, как было произнесено соответствующее Слово Власти. Он уже начал привыкать к запутанной сети проходов и коридоров после того, как взял на себя обязательство исследовать мириады тут и там расположенных залов. В принципе он уже мог ориентироваться в катакомбах в полной темноте, хотя, разумеется, был счастлив, что обладает светом посоха. У Роя появилась привычка читать дневник Мага во время ходьбы при свете посоха. Мората при этом сидел у него на плече и наблюдал, как бывший профессор вслух произносит каждое слово. Рой читал то место в дневнике, где говорилось об использовании Посоха Куинты, как вдруг сокол издал испуганный крик.

Рой оторвал глаза от книги и увидел прямо перед собой невысокого крепкого человека, целившегося в него из лука. Инстинктивно Рой отпрыгнул вбок, прижав к груди книгу и выставив перед собой посох. Послышался резкий звук, спущенной тетивы, и стрела совершила свой путь к сердцу Роя.

Грев громко выругался, оттого что по неосторожности убил человека, которого был должен взять живым. Но долго размышлять ему было не суждено.

Мората мгновенно взлетел в воздух, издавая угрожающий крик. Стрела проткнула толстую книгу, плотно прижатую к груди Роя, не дойдя до тела всего лишь на толщину пальца.