– Рата, – ответил на это сокол, и предыдущая картина вновь предстала перед Роем в еще более ярком виде.

– Нет, я не согласен. Действительно, здесь у вас есть несколько естественных законов, не имеющих аналогов в нашем мире. Но мне не очень понятно, зачем я должен овладевать смертоносными возможностями этого посоха или Слов Власти. Если твой друг Рата перенес меня сюда, а похоже, что это именно так, то н предполагал же он сделать из меня генерала или великого воителя. Я учитель, не убийца.

– Рата, – недовольно курлыкал Мора, та, и Рой ярко, как будто это происходило прямо сейчас, вспомнил смерть солдата в пещере.

– Это был, можно сказать, несчастный случай, – ответил Рой. – Я вовсе не собирался убивать его; посох обладает большой мощью, чтобы я мог тогда справиться с ним. Она вырвалась из посоха в момент моего сильного испуга. Тем более мне не следует пытаться овладеть этой наукой. Кроме того, ты же видел, что второму я позволил уйти. И ничего страшного не произошло; никто не вернулся, чтобы напасть на нас. Давай оставим это, птица. Из меня не выйдет военачальника.

Мората нетерпеливо посмотрел на Роя, но не ответил. Вместо этого огромный сокол, не отрывая глаз от двойника Верховного Мага, постарался еще глубже проникнуть в его сознание. И вдруг Рой резко поднял голову с полными ужаса глазами.

– Ты, пожалуй, прав, мой друг. Я сейчас видел дракона. Я должен суметь защитить себя от диких зверей. Но мне никогда не стать военачальником. Я просто не смогу.

– Рата, – ответил сокол.

– Он обладает разумом? – удивился рой. Он считал дракона опасным, но никак не осознанно злым. Наличие интеллекта у зверя делало его вдвойне смертельно опасным. Один раз, благодаря инстинктам, Рой спасся, но нет никаких гарантий, что это удастся и в следующий раз. Рой был человеком довольно рациональным, хотя ни в коем случае сам бы этого не признал. Пользоваться инстинктами и чувствами было бы вполне достаточно в каком-нибудь романтическом мире, но Рой уже давно понял, что там, где он находился сейчас, ничего романтического вокруг не было. С трудом подавив дрожь, он добросовестно продолжал занятия.

Перекатывая между ладонями посох, Рой внимательно рассматривал серовато-коричневый глаз на его толстом конце. Он закрыл глаза, сосредоточился и почувствовал, как энергия исходит из его рук, передается посоху и проходит через него. “Свет”, – подумал он, и слово вышло из его губ, нежное, как поцелуй.

– Куинта, – прошептал он тихо Сквозь закрытые веки он увидел довольно яркую вспышку. Свет усиливался до тех пор, пока Рою не пришлось поднять руку чтобы защитить от него глаза.

– Куинта, – сказал он погромче и вокруг него затрещали тоненькие молнии. Рой почувствовал запах чего-то горелого и хотел было открыть глаза, но вместо этого еще больше сосредоточился на слове, заполнившем его голову и угрожавшем повергнуть Роя в бессознательное состояние.

– Куинта! – громко крикнул он, и яркое пламя прорвалось аж до сетчатой оболочки его глаз, словно перед ними и не было ладони. Боль в глазах стала почти невыносимой, и Рой, сделав шумный глубокий вдох, едва не выпустил посох из рук. Жар обжигал все тело, и он услышал, как затрещали волосы на коже. В горле у него пересохло, и при каждом вдохе боль пронзала легкие.

Дольше терпеть он уже не мог и, в конце концов, отбросил посох в сторону и открыл глаза, глядя на потемневший мир вокруг него. С вершины монолита стремглав слетел сокол с одобрительным выражением в глазах.

– Даже дракон не смог бы выдержать этого, Мората, – тяжело дыша, сказал Рой.

– Рата, – ответил сокол.

Рой посмотрел на свои руки, ожидая увидеть волдыри от ожогов или даже запекшуюся кровь. Но вместо этого он убедился, что цвет рук тот же, что и всегда, и темноватый волосяной покров такой же, каким он был, еще когда Рою было четырнадцать.

– Но… но я же ощущал пламя. Я го shy;рел. Я точно знаю, что горел, – запинаясь, бормотал он, не в силах осознать происшедшее.

– Рата, – сказал сокол.

– Я невосприимчив к огню? Я могу чувствовать его, но он не может обжечь меня? Почему? Я не понимаю.

– Рата, – с пониманием ответил со shy;кол, и Рой понял, что тот хотел сказать ему.

– Я Хозяин Трех Начал: Воздуха, Огня и Земли. Слова Власти подчиняются мне и не могут причинить мне зла. Уничтожить меня может только сочетание воды и тьмы. Мората, все это слишком странно и сверхъестественно. Мне нужно время, чтобы обдумать эти вещи. А ты пока, в свою очередь, подумай, как бы мне встретиться с кем-либо из людей. Мне все-таки одиноко.

Рой повернулся и направился ко входу в пещеру. Сокол сидел и наблюдал за ним срывая куски мяса с лежавших перед ним заячьих костей.

Наступило утро следующего дня, и в катакомбах было черным-черно; костер уже давно догорел и превратился в золу. Рой рефлекторно протянул руку и нащупал свой любимый посох, который действовал на него успокаивающе, словно привычный и необходимый ритуал выпивания утренней чашечки кофе. Мысль о кофе засела в мозгу Роя, пока он зажигал посох, тепло от которого потеснило утренний холод. Многих привычных вещей ему здесь недоставало; ему не хватало горького вкуса того же кофе, расслабляющего теплого душа; не хватало обостренного чувства уединения, которое он испытывал в рабочем кабинете своей квартиры, и в то же время он привык к оживленным беседам с коллегами-профессорами. Но больше всего ему не хватало Гвен, и эту утрату не могло восполнить ничто. Он, вздохнув, поднялся и направился по длинным коридорам навстречу яркому, залитому солнцем миру.