Шведы дрогнули. Карл, поднятый на руках, сколько ни призывал бегущих остановиться, не смог предотвратить паники. Примерно через два часа сражения шведская армия была наголову разбита. Победа была полной. О напряженности битвы свидетельствует то обстоятельство, что под азартным Меншиковым было убито две лошади, а фетровая шляпа Петра была пробита пулей, другая пуля застряла в седле царя.

Еще не подсчитаны трофеи, еще неизвестны потери свои и неприятельские, еще неясно,'что сталось с королем и где он, «с нами или с отцы нашими», а разгоряченный сражением Петр, не чувствуя усталости после нескольких бессонных ночей, берется за перо, чтобы известить «о зело превеликой и нечаемой виктории».

Среди восьми тысяч шведов, навеки оставшихся под Полтавой, искали и короля. Основанием для поисков послужили найденные на поле носилки Карла, разбитые ядром. «Неужели не увижу сегодня брата моего Карла?» — допытывался Петр.

Царю так и не довелось увидеть Карла ни «сегодня», ни в последующие годы. В то время, как русские солдаты тщательно осматривали поле боя и близлежащие рощи в поисках живого или мертвого короля, он безостановочно мчался в карете на юг, к Днепру, на правом берегу которого намеревался найти спасение.

В третьем часу дня Петр устроил обед для генералов и старших офицеров, участвовавших в битве. В царский шатер были приглашены и пленные шведские генералы, а также министры. Петр, узнав о хвастливой речи короля, обещавшего своим офицерам обед в шатре русского, царя, обратился к ним с ироническими словами:

— Вчерашнего числа брат мой король Карл просил вас в шатры мои на обед, и вы по обещанию в шатры мои прибыли, а брат мой Карл ко мне с вами в шатер не пожаловал, в чем пароля своего не сдержал. Я его весьма ожидал и сердечно желал, чтобы он в шатрах моих обедал, но когда его величество не изволил пожаловать ко мне на обед, то прошу вас в шатрах моих отобедать.

За этим же обедом царь в шутку произнес тост за здоровье шведских учителей в ратном деле. Первый шведский министр граф Пипер бросил реплику:

— Хорошо же ваше величество отблагодарил своих учителей!

28 июня русские войска с триумфом вошли в Полтаву. Преследовать шведов царь отправил драгун во главе с Мен-шиковым. Король и остатки армии безостановочно бежали, показывая преследователям спины. Лишь единственный раз они отважились повернуться к ним лицом, пытаясь воспрепятствовать их переправе через речку Кобылячку, но робкое сопротивление тут же было сломлено.

30 июня шведы достигли Днепра у Переволочны. Спасение — на противоположном берегу реки, но лихорадочные поиски средств переправы не увенчались успехом, их своевременно уничтожили русские войска; с трудом удалось обнаружить лишь несколько лодок. На них перевезли Карла XII и его охрану. Король, оставив командование генералу Левенгаупту, отправился искать убежища во владениях Османской империи, то и дело оглядываясь назад — нет ли погони. Погоня была отправлена, но настичь Карла и Мазепу, чуть раньше переправившегося на противоположный берег, она так и не смогла. Незадачливый завоеватель укрылся в Бендерах.

Три часа спустя после бегства короля к Переволочне подоспела конница Меншикова. В общей сложности в его распоряжении находилось девять тысяч человек, в то время как Левенгаупт располагал шестнадцатью. Князь знал, что перед ним стояла армия, деморализованная поражением под Полтавой и утомленная трехдневным бегством. Знал он также, что шведы не располагали ни артиллерией, ни порохом, ни запасами продовольствия и фуража. Все это вместе взятое и дало ему основания потребовать от Левенгаупта немедленной капитуляции. После продолжительных совещаний с офицерами Левенгаупт решил сдаться. 2 июля прибывшему к Переволочне Петру Меншиков доло-,жил, что сдались в плен 16 295 шведов. Трофеями русских войск оказалось все оружие, снаряжение, пушки, 400 тысяч ефимков в шведской казне и 4300— в мазепинской. Все, что шведы награбили за девять лет непрерывных побед в Польше, а затем в поверженной Саксонии, досталось победителям. Среди пленных находился Левенгаупт.

Пленение остатков шведского войска у Переволочны позволило Петру заявить: неприятельская армия, «толь в свете славная», перестала существовать, «от оной, кроме немногих сот, которые с королем через Днепр перешли, никто не убежал». Полтавская победа стоит в ряду таких великих патриотических подвигов русского народа в истории дореволюционной России, как Куликовская битва и Бородино. Владимирские, московские, вологодские, нижегородские, рязанские, тверские и многие другие крестьяне и горожане, пройдя изнурительный ратный путь от Нарвы до Полтавы, защищая родную землю от иноземных захватчиков, проявили столько героизма и сноровки, что сокрушили одну из лучших в Европе армий. Петр щедро наградил победителей — генералов, офицеров и солдат. В наградах за Полтаву-он ввел новшество — многие участники сражения получили медали: солдаты — серебряные, офицеры — золотые. На их лицевой стороне был изображен портрет Петра, а на обороте — сражение пехоты на фоне Полтавы с надписью: «За Полтавскую баталию».

Графа Гавриила Ивановича Головкина Петр I возвел в канцлеры, Петра Павловича Шафирова — в вице-канцлеры, Репнину, Брюсу и другим генералам пожаловал орден Андрея Первозванного, генерал-лейтенантам Голицыну и Боуру — деревни. Многие генералы и офицеры были повышены в чинах. Но все эти награды не шли ни в какое сравнение с тем, как были отмечены заслуги Меншикова. Светлейшего царь пожаловал чином второго фельдмаршала (первым был Шереметев), а также городами Почеп и Ямполь. И без того уже огромные владения князя увеличились на 43 362 души мужского пола. По числу крепостных он стал вторым после царя душевл а дельцем России.