Проснувшийся, видимо, от нехватки кислорода Миша, не очень нежно спихнул со своего лица толстую попу моего котика, а потом прохрипел загробным голосом:

– Воды-ы-ы!

Нарочито медленно прошествовав на кухню, я достала пиво, оставленное бывшим парнем, и понесла его другу. Не разлепляя глаз, Мишка забрал из моих рук бутылку, принюхался, а потом со стоном блаженства присосался подобно оголодавшей пиявке. Видать, ему и правда хреново. Это же как вчера упиться надо было?! Осушив половину бутылки, друг наконец-то соизволил приоткрыть свои очи ясные, одаряя меня затуманенным взглядом.

– Привет. А ты тут что делаешь?
– сипло спросил он.

– Живу.

– А я что делаю?

– Лежишь.

– А почему ты живешь там, где я лежу?

– Лучше спроси, почему лежишь там, где я живу, - засмеялась я.
– Ты что, ничего не помнишь?

– Почему? Я все помню. Помню, как с друзьями устроили мальчишник. Потом решили съездить в клуб и повеселиться. Потом врезал одному муд... нехорошему человеку, а потом подвез тебя до дома.

– А дальше?

– Дальше все как в тумане...
– слишком быстро ответил Мишка.

Только вот, судя по блеску в глазах и участившемуся дыханию, он прекрасно помнит, что и как было. Ну ладно, раз хочет поиграть в дурачка, его право. Сладко потянувшись, тем самым натянув ткань тонкой кружевной маячки на груди, я лукаво посмотрела на Мишу.

– А раньше и не замечал, что у тебя две дырочки, - глядя на мои уши, в которых было продето по два золотых колечка, произнес друг.

– У всех девушек по две дырочки!
– огрызнулась я, обиженная его реакцией.

Нет, чтобы на мое тело посмотреть! Так он решил уши мои поизучать! И шею... и грудь... Капец! А мы ведь вчера даже не поцеловались ни разу! Обидно, однако.

– Ты уверен, что больше ничего не помнишь?
– тихо произнесла я, склоняясь к лицу мужчины.

– Абсолютно ничего...

– Трус!
– неслышно произнесла я, а потом поднялась на ноги и, подхватив все еще сонного Персика на руки, пошла с ним на кухню. Вот принципиально не буду варить кофе Мишке!

Достав из холодильника молоко для мелкого и сок, для себя, я принялась готовить омлет с помидорками. Чудесный аромат, поплывший по помещению, заставил в разы увеличиться слюноотделение. Посыпав готовое блюдо тертым сыром и зеленью, я только и успела поставить его на стол, как на пороге кухни объявился Миша. Плотоядно облизнувшись на омлет, он одарил меня таким несчастным взглядом, что женское сердце просто-напросто растеклось лужицей. Обреченно вздохнув, я пододвинула тарелку другу, а сама полезла за йогуртом. Все равно после этого обжорки ничего съедобного не останется.

– А кофе?
– чуть ли не мурлыча от удовольствия, спросил мужчина.

– Сам сваришь.

– Лиска, ты на меня сердишь, да? Ну что я такого вчера сделал?

– Ну, начнем с того, что сел пьяным за руль! Потом промывал мне мозги и трепал нервную систему. Под конец, когда я думала, что ты уже уснул, ты выдал мне такую речь...

– И что я сказал?

– Если дословно, то: "Алиска, ты такая охренительная женщина! У тебя така-а-ая фигура! Это же так здорово, когда ноги прямо из сисек растут. Всегда мечтал о такой бабе!". Честно говоря, мне даже страшно представить, что за чудовище вырисовало твое бухое сознание.

– Я, правда, это сказал?

– Ага, а потом опять отрубился. Честное слово, мне впервые в жизни сделали такой крутой комплимент.

– Так ты из-за этой глупости без настроения?

– Нет, Михаил Романович, это-то как раз пустяки. Я "без настроения" из-за вещей, которые происходили в период между выходом из твоей машины и попаданием в мой дом. Впрочем, ты об этом все равно "не помнишь".

Отвернувшись к плите, я оперлась руками о её края, переводя дыхание. Нет, ну надо было так влипнуть! Я не выспавшаяся (потому что мне всю ночь снились эротические сны с участием Миши), компьютер "полетел", Персик опять уснул на моей кофте, оставляя на ней свой мохнатый след! Короче у меня день из серии: что такое хрень и как с ней бороться?!

– Алиса, пойми, для нас обоих будет лучше, если мы забудем вчерашний вечер.

За своими мыслями я и не заметила, как Миша подошел ко мне. Жар его тела был повсюду, окутывая, заставляя воспламеняться в ответ. Экзотический запах восточных пряностей ласкал обоняние, а прерывистое дыхание, шевелящее волоски на шее, разгоняло толпы мурашек. Потеревшись о мою попу своим мужским достоинством, при этом вырывая из груди тихий стон, друг хрипло прошептал:

– Я бы хотел продолжить начатое вчера, но это никуда нас не приведет. А использовать тебя в качестве временного развлечения я не хочу. Прости меня, Лиса, прости.

Коснувшись губами затылка, Миша сделал глубокий вдох, а потом резко развернулся и пошел в коридор. Через минуту послышался лязг замка, а потом дверь отварилась и так же тихо закрылась. Все это время я стояла и не шевелилась, снова и снова прокручивая в голове слова друга. Он прав, эти отношения нас ни к чему не приведут. Слишком уж он хорош для меня... все для меня "слишком хороши", так что проще быть одной. Впрочем, как и всегда.

Опустившись на пол, я не выдержала и заплакала, давясь возникшим в горле комом и орошая соленой влагой густую шерсть усевшегося рядом Персика. По ходу дела, он единственный "мужчинка", которому я нужна...