И ниже было подписано:

"РЕКЛАМНОЕ АГЕНТСТВО "МОЙДОДЫР". До следующей рекламной акции, друзья!"

На следующий день занятия в Академии закончились раньше обычного. Макс с Антоном собрались побродить немного по окрестностям замка и настойчиво звали с собой Дениса. Но потомок славного рода Котиков Дерзновенных решительно отказался и предпочел остаться дома. Если только так можно было назвать их нынешнее жилище – обитель Академии Магисториума.

Почему-то сегодня Денису опять взгрустнулось. Вдобавок еще и погода испортилась уже с самого утра: над замком тяжело нависли серые рваные тучи, и тихо накрапывал нудный моросящий дождик, у которого и прав-то особых не было называться этим именем. Так, изморось несчастная да сырь болотная, сокрушенно размышлял Деня, сосредоточенно вышагивая вдоль замковых стен.

После занятий и лабораторных работ по волшебным свойствам драгоценных камней и самоцветов за ним почтительно увязался тщедушный Петер. И теперь маленький воспитанник Академии торопливо шагал рядом, не всегда поспевая за широкой поступью лицеиста с Буяна.

– А почему ты ни с кем не дружишь? – вяло поинтересовался Денис. Просто чтобы нарушить уже изрядно затянувшееся молчание.

Мысленно сейчас он был дома, в своем городе, еще полупустом из-за летних отпусков, пляжных радостей и дачных трудностей. Уж там-то сейчас точно светит солнце, представлял себе Денис; на улицах нет надоедливых северных комаров, а улыбающиеся мороженщицы предлагают прохожим двадцать, а то и тридцать сортов пломбира, эскимо и сахарных рожков.

И где-то в этом городе живет Кристина – девочка, которую он никак не может понять уже целый год. А ему это так необходимо!

– У нас тут не принято – дружить, – пожал плечами Петер. Это было сказано так просто и естественно, что Денис, озадаченный, обернулся.

– Что значит – не принято? Это еще кем – не принято? – переспросил он, внимательнее вглядываясь в большие серые глаза своего собеседника, обрамленные роем веснушек.

Петер вновь неопределенно пожал плечами. Но от внимания Дениса не ускользнуло, что робкий воспитанник Магисториума сразу как-то сжался, причем не только внутренне, но даже внешне. Точно испугался, что сейчас в него невесть откуда опять угодит очередной огненный шарик.

И Денис понял: он не пожал плечами, а вобрал голову в плечи. И это было уже по привычке, давнишней и устоявшейся.

– Ты только ничего не бойся, – поспешно успокоил он мальчика. – Просто объясни. У вас что, действительно преподаватели Академии запрещают воспитанникам дружить между собой.

– Не... – Петер отрицательно замотал головой. – Они не запрещают. Они в дела воспитанников вообще не вмешиваются. Только мы все равно не дружим.

– Почему же? – искренне удивился Денис. – Один умный и добрый человек, учитель из нашего Лицея, как-то сказал на занятиях: что не запрещено, не всегда разрешено. Но попробовать, знаете ли, стоит!

– Не знаю, – честно признался Петер. – Такие, как я, у нас тут всегда сами по себе.

И он горестно шмыгнул носом. Да Денис и сам уже убедился, что таких, как Петер, в Академии Норда – скорее всего, единицы. И он подпустил, как говорят игроки в бильярд, пробный шар.

– А мне казалось, что в Магисториуме все воспитанники держатся вместе. Во всяком случае, огненные шары в тебя они бросали очень даже дружно. Прямо-таки одна команда!

– Если бы только шары... – проворчал Петер.

– И, значит, наставники Академии в эти ваши дела тоже не вмешиваются? – нарочито безразличным тоном ввернул Денис.

Он лишь на мгновение представил себе лицо Берендея, если бы тот увидел, как лицеисты дружно забрасывают метательными снарядами все вместе одного ученика. И не то чтобы огненными шарами – хотя бы даже безобидными снежками! Картина получилась, признаться, не из приятных, Денис даже непроизвольно поежился.

– Как это вам удается, хотелось бы узнать! Можно подумать, что вы заключили с мастерами-наставниками какое-то соглашение.