Шрифт:
– Хватит бегать. Ты всё равно мой. Битва уже началась. С тобой моё сердце. Ещё никто не смог победить его, – грозно произносит колдун.
Вздрогнув, Рене просыпается. Во сне он вывалился из шалаша и теперь лежит на земле.
– Никогда, слышишь, никогда, – погрозив темноте рукой, шёпотом отзывается Рене, – Битва ещё не окончена. Если бы ты был уверен в своей победе, ты бы сейчас не гонялся за мной, а спокойно ждал. Значит, тебя можно победить. Я узнаю, как это можно сделать. Я сделаю это.
Далёкий жуткий крик, похожий на смех и на стон одновременно, разлился над ночной долиной. Звезды исчезли. Холодное чёрное небо было пустым и тревожным. Неожиданно негромкий сухой щелчок треснувшей ветки подбросил Рене вверх. Сайка тут же проснулась и удивлённо уставилась на него. Мальчик поднёс палец ко рту.
– Что случилось? – беззвучно произнесли её губы.
Рене неопределённо пожал плечами и снова прислушался. Холодный влажный воздух не позволял рассмотреть и расслышать хоть что-нибудь в темноте. Очень медленно он поднял с земли ветку и стал осторожно разворачиваться, пристально вглядываясь в ночь. Вдруг он ощутил на своей спине чей-то холодный злобный взгляд. Мгновенно развернувшись и вскрикнув, Рене бросился с веткой на невидимого врага. Близкий волчий вой был ему ответом. Испугавшись резкого выпада, зверь метнулся во тьму.
Сайку будто подбросили. Рене тут же встал спиной к её спине. Одинокий жуткий вой ещё два раза холодил их души. В последний раз уже издалека. Потом всё стихло.
– Он был один? – осторожно спросила девочка.
– Кажется, да. Нам повезло.
– Рене, мне страшно, – даже на расстоянии он чувствовал, как колотится бесстрашное девчоночье сердце.
– Летом волки обычно не нападают на людей, боятся.
– Но ведь ещё не совсем лето?
– Да. И мы ещё не совсем люди, то есть, ещё не взрослые… Нам повезло – зверь был сыт. Голодные волки бродят стаями.
Они устало повалились на ветки. Больше их ничего не тревожило. Но от волнения сон не шёл. Дети сидели рядом друг с другом и долго таращились в ночь.
– Помнишь лягушку, которую мы видели у реки? – спросила Сайка.
– Да…
– Кажется, я с удовольствием бы её сейчас съела…
– Я, кажется, тоже.
– А вообще-то, лягушек едят?
Рене этот вопрос застал врасплох. Он раньше никогда о таком не слышал. Но сейчас он почему-то очень не хотел ответить “Нет”:
– Изредка. Только я не умею их готовить.
Сайка прижалась к нему плотнее – маленький тёплый комочек, и пробормотала едва слышно:
– Я тоже… Интересно, а что сегодня ел этот волк?
Под утро стало совсем холодно. Выпала роса. С рассветом холод окончательно извёл их и погнал в дорогу. Над равниной стоял плотный, как вата, туман. Он был такой густой, что Рене с трудом мог разглядеть свои ноги.
– Куда пойдём? – поинтересовалась Сайка.
– К реке. Нам нужно найти еду. Иначе мы никуда не дойдём.
Преследователи
Архот был в бешенстве. Не находя себе места, он ходил по залу, воя в голос, точно зверь. Широкий плащ развевался за ним, словно черные крылья. Стоило ему сойти с красно-желтой дорожки и встать на прозрачный пол, как начинало казаться, что он парит над миром, жестокий, властный и беспощадный. Коротко взмахнув мечом, он разнёс очередную, последнюю, светильню, и зала погрузилась во тьму. Горящие осколки разлетелись и запрыгали по полу, чертя огненные полосы и распространяя тонкий аромат благовоний. Волшебница сидела в кресле, забравшись в него с ногами, жалкая и погасшая. Её била крупная дрожь.
– Где они? Где? Я тебя спрашиваю, старая ведьма, – взревел он. – Я…
– Они ушли, ушли из долины. Как? Где твое хваленое Покрывало?
– Покрывало не может помешать им уйти. Оно только показало бы, где именно они вышли.
– И где же они вышли? – со змеиной улыбочкой вежливо осведомился маг.
– Ты сам приказал снять его. Теперь я не знаю.
– Зато я знаю. Те, два кретина, которые испугались медведя, где? Пусть умрут. Немедленно! Сейчас!!!
– Но…
– Ладно, – шумно выдохнув, Архот вдруг успокоился, – Всё равно всё надо делать самому. Он резко запахнул плащ и быстро скрылся в маленькой двери, скрытой за креслом.
Прошло много времени, прежде чем Хирна облегченно вздохнула и слезла с кресла. Волшебница вышла на середину залы и раскинула руки крестом. Закрыв глаза, она глубоко вздохнула и произнесла заклинание. Осколки всех четырех светилен запрыгали по полу, срастаясь вместе. В каждой из них снова вспыхнул огонь. Наведя порядок, Хирна снова расположилась в кресле и криво оскалилась:
– Мальчишка, – негромко прошипела она вслед Архоту, – Ты был тупицей, им и остался. Живи пока, ты мне ещё нужен. Но мое время придёт. Ты держишь меня за глупую нервную курицу, больше всего на свете мечтающую о камне? Мы ещё поквитаемся. Не думай, что я простила тебе сестру.