– Кредитная карточка?

– Нет, – поежилась она, кутаясь в покрывало и чувствуя себя полным ничтожеством.

– Знаете, есть хороший выход, – подала голос Надежда, – у нас, у русских, принято давать наличные.

– Надя! – побагровела Мила.

– Боюсь, что у меня нет с собой столько наличных, – сказал Марко и достал из портмоне визитку с адресом своего офиса в Москве, – завтра приходите вот по этому адресу и получите наличные в качестве компенсации.

– А меня пустят к вам с таким лицом? – спросила Мила.

– Вас будут ждать, я предупрежу.

– Я не настаиваю на компенсации… – начала снова Мила.

– Так, тебе деньги не нужны, отдашь мне, я пущу их на благотворительные цели, – сказала Надежда.

– Вот и хорошо, что вы все решили миром, – вытер лоб следователь, – вы поедете в больницу? Врачи говорят, что у вас сотрясение мозга, – обратился Григорий Степанович к Миле.

– Нет, спасибо… я домой, уверена, что ничего плохого со мной уже не случится.

– Я вас отвезу! – вызвался Марко, обращаясь к обеим женщинам.

Сердце Милы забилось с новой силой, она не верила, что еще какое-то время проведет рядом с ним и даже прокатится в его машине. Свой автомобиль она решила оставить у ресторана, так как они с подругой выпили вина и домой хотели добираться общественным транспортом.

Надежда вдруг сделала серьезное лицо и сказала:

– Вы езжайте, а мне просто необходимо остаться и сообщить товарищу следователю о месте проведения следующего митинга партии зеленых.

– Давно ли вы стали такая сознательная? – спросил Григорий Степанович.

– Три привода – это перебор даже для меня. Я же обещала исправиться, вот и исправляюсь. Кроме того, я больше не хочу никаких жертв и не допущу, чтобы моих друзей опять арестовывали. Надеюсь, Марко, вы доставите мою подругу в целости и сохранности, ей и так досталось.

– Обещаю вам, что все будет хорошо, – еле заметно улыбнулся он.

Марко подал руку Миле, и они вышли из апартаментов Марко.

Следователь вздохнул:

– Красиво здесь…

По всей видимости, он имел в виду зеркальный потолок, прекрасный панорамный вид на Москву, яркую кожаную мебель, современные стеллажи, стол из красного дерева и великолепный мраморный пол, выложенный причудливым узором.

– Неплохо, – согласилась Надежда.

– Вот думаю я все…

– О чем? – спросила Надя, радуясь, что подруга осталась наедине с предметом своего обожания.

– Откуда в вас, Ситцева, столько энергии со знаком минус?

– Во-первых, почему вы вообще обо мне думаете? Во-вторых, почему вы мою энергию причислили к отрицательной? Все говорят, что я положительный человек.

Следователь усмехнулся, темные волосы слегка завивались на его смуглой шее.

– Вроде не девочка уже…

– О возрасте женщины неприлично говорить! С мужем я развожусь… вот и занимаюсь…

– Сводничеством? – уточнил Григорий Степанович.

– С чего вы взяли? – не ожидала она такого предположения.

– Не первый день в следственных органах. Это ведь ваша подруга положила глаз на этого Марко? А вы ее выгораживаете?

– Как это вы догадались, гражданин начальник? – оторопела Надежда.

– Да она просто цепенеет в его присутствии, а ваше поведение как было наглым, так и осталось…

– Но-но… попрошу!

– Никогда в жизни не поверю, что влюбленная женщина откажется, чтобы ее подвез объект ее воздыхания; мало того, оставляет его наедине со своей, пусть даже лучшей, подругой, насколько мне известно, одинокой.

– Не верите в женскую дружбу? – ухмыльнулась Надежда.

– Ни капли! Ну и, конечно, самое главное: я в жизни не поверю, что вы, Ситцева, можете сообщить мне что-то о нелегальном митинге. Такие, как вы, не перевоспитываются и не сдаются, с ними можно ходить в разведку, понимаете? Никогда вы не сдадите своих друзей-фанатиков, потому что сама фанатична.

– Я не поняла, это комплимент или обвинение? – свела темные брови Надя.

– Это истина! Вы печетесь о своей подружке.

– Ну хорошо, ваша взяла, это так! Сейчас вы мне скажете, что это бесполезно, что такие, как Марк, даже не смотрят на таких, как моя подруга, что она должна забыть его, и все в этом духе?

Следователь захлопнул блокнот и загадочно улыбнулся.

– А вот и не скажу. Я сам мужчина, если вы успели заметить, и по профессии очень наблюдательный. Этот миллиардер с интересом смотрит на вашу подругу, голову даю на отсечение. Уж чем обусловлен этот интерес – не знаю, но факт остается фактом.