— А я вашего Костю видел… у Митрича… И дедушка Никич твой там был, говорил Ленька.

— Зачем? — удивляется Динка.

— Так, верно, зашли… Никича-то я часто у рыбаков вижу, а вот Костю в первый раз… Я испугался да скорей, ушел! — тыкая ножом картошку, говорит Ленька.

— Костя ничего не сказал. Они с Катей уже совсем помирились. Катя такая веселая стала и ко мне ничуточки не придирается… А мама вчера опять с последним пароходом приехала! — рассказывает Динка.

Ленька стягивает рукава и, захватив, ими котелок, снимает его с огня.

— Сейчас картошку есть будем! — сглатывая слюну, говорит он.

— Давай! — весело соглашается Динка и, усевшись поудобнее, ждет.

Ленька выливает воду из котелка и кладет на камушек жестянку с солью.

— Ну, давай мне! — заглядывая в котелок, говорит Динка.

— Погоди, она горячая… Пальцы обожжешь!

Ленька вынимает одну картошку и кладет не камушек.

— Вот остынет, тогда и будешь есть.

— А ты?

— Сейчас и себе остужу, — говорит Ленька, вытряхивай из котелка еще три картошки.

Ленька не ел со вчерашнего вечера. Утром, потолкавшись на пристани и не заработав ни копейки, он пошел к Митричу. Но у Митрича были Костя и дедушка Никич. Договориться насчет продажи рыбы не удалось, и Ленька снова пошел на пристань. Утренние пароходы уже прошли, и никто не нуждался в его услугах, а голод начинал мучить все сильнее… Базарная площадь тоже опустела, торговки разошлись, и только кое-где одна-две еще сидели с семечками. Ленька вспомнил, что вчера мужики грузили на лодку картофель и у одного из них лопнул мешок. Пошарив около мостков, он нашел завалявшиеся в песке четыре картофелины и пошел на утес.

Слушая болтовню Динки и подкладывая щепки в огонь, мальчик нетерпеливо ждал, пока сварится картошка, и думал о том, что завтра надо во что бы то ни стало проехать «зайцем» в город и постараться заработать себе на хлеб.

— Ну, ешь, — сказал он, придвигая к Динке картофелину. Динка, обжигаясь, неумело чистит кожуру и, макая картошку в соль, спрашивает:

— А хлеба у тебя нет?

— Да вот… не купил я… — вздыхает Ленька. Динка тревожно вглядывается в бледное лицо товарища и, вспомнив тот день, когда он обещал ей накупить всякие подарки, тихо спрашивает:

— Ты еще не забогател, Лень?

— Нет еще. Вот завтра поеду в город… может, работу какую найду… Иной раз привезут чего-нибудь в лавку, ну, лавочник и зовет: кто, мол, хочет таскать. А то просто на базаре кухарка али барыня накупит всякой провизии, а нести ей тяжело, и тоже просит: «Поднеси, мальчик»… Работа найдется… Вот поеду завтра… — глотая горячую картошку, говорит Ленька.

— А сегодня никто тебе не сказал: «Поднеси, мальчик»? — задумчиво спрашивает Динка.

— Сегодня я поздно пошел. Раз — то, что ночью не спал, захолодал, как лягушка, а два — то, что к Митричу ходил; думал, он рыбу пошлет продавать, а Митрич ничего не сказал… Ну, и пароходы прошли… — рассказывает Ленька.

Динка заглядывает внутрь Ленькиной пещеры и мысленно представляет себе, как, съежившись, сидит тут ночью захолодавший, как лягушка, Ленька.

— Лень! — быстро говорит она. — Я тебе дам свое одеяло. Оно у меня под простыней лежит. Это старое одеяло, я ещё родилась в нем…

— Что ты! Из дому вещи таскать… Я вон травы высушу и подстелю себе. А заработаю, так куплю на толкучке и одеяло, — решительно отказывается Ленька.

— Нет, я принесу все равно! И ты мне даже не говори! Что ты все поперек да поперек! — сердится Динка. — Не хочу, я, чтоб ты как лягушка был! Идем сейчас!

— Куда? — оторопело спрашивает Ленька.

— Домой! Я одеяло тебе вынесу! Идем! — вскакивает Динка.

— Да что ты как смола… Вот привяжется с чем-нибудь… Что ты за человек такой? — удивляется Ленька и, вдруг подавившись картошкой, заразительно хохочет: — Ой, не могу! Картина!

— Чего ты? Ну, чего ты? — тормошит его Динка.

— Ой, я… — хохочет Ленька и, опрокинувшись навзничь, дрыгает ногами. Ой, я… вспомнил, как ты… на бороде… повисла… Ха-ха!

— Хозяина, да? — фыркает Динка.

— Ой… ой… сама повисла… а сама кричит: «Робя… робя…» Ха-ха-ха! — задыхаясь от смеха, вспоминает Ленька.

— Ну, а что ж! А что ж! Ведь я же долго висеть не могу!

А потом он меня за волосы схватил… — трясет его за плечо Динка.

— Ой, погоди! Слышь… — Ленька вдруг садится, и лицо его сразу делается серьезным. — Слышь, Макака: я вчера того Васю видел. Ну, грузчик, который в тельняшке был… Они пароход «Надежду» разгружали, а я так стоял…

— Ну, и чего этот Вася?

— Он узнал меня и спрашивает: «Ну, как живешь, Воробей? Где, грит, сестренка твоя?»