Митя вернулся под утро. Товарищи ждали его с нетерпением. Митя передал им свой разговор с Коноплянко.

Костя ликовал:

— Все, что я думаю, партия завсегда знает и ответ мне на мою думку подает!

— Вот и не будете глядеть кто куда — сообща будем действовать! — сказал Яков.

Костя с Митей побывали на старой мельнице. С волнением слушали сводку Совинформбюро. Провожая их, Коноплянко сказал:

— Завтра в ночь на пасеку приходите. Нужный человек будет!

Митя поглядел на солнце. Лучи его золотили стволы деревьев, пробегали по траве, прятались в кустах.

"Время ехать!"

Он поднял с земли рюкзак, подозвал Гнедко. В последний раз оглянулся на поляну, где стоял когда-то лагерь. Больше сюда незачем было приезжать.

Чернела распотрошенная яма бывшей землянки, в ней уже не было запасов…

С высокой сосны сорвалась шишка и глухо стукнулась о пень.

Митя тронул коня.

— Тетя Оксана, мы пришли!

Оксана оглянулась, быстрым внимательным взглядом окинула вышедших из кустов мальчиков.

Игнат, держа в руках кубанку, стоял рядом с Васьком. Серые глаза его под прямой линией сросшихся бровей глядели серьезно и строго.

Оксана узнала Игната, с теплой, материнской лаской погладила по плечу.

— Хорошего товарища привел! — одобрительно кивнула она головой Ваську. — Умеешь выбирать.

— Я за всех ручаюсь! Может, еще надо, так я живо…

— Не надо, — коротко оборвала Оксана и, все еще не снимая руки с плеча Игната, о чем-то задумалась.

Мальчики стояли не шевелясь. Сумерки уже спускались на пасеку; кусты вишняка становились темней, сквозь них белыми столбиками просвечивали стволы берез.

— Игнат у реки будет, а ты — у перелаза. Глядите, хлопцы, чтобы врага не пропустить, да и сами зря не высовывайтесь, — тихо сказала Оксана.

— Не высунемся!

— Чуть что — давайте знать. От реки филин ухнет, а от перелаза иволга может крикнуть. Умеете ли иволгой да филином кричать? — строго спросила она.

— А как? — растерялся Васек.

Игнат приложил ко рту ладони и издал негромкий крик.

— А, знаю! Вспомнил! — обрадовался Васек и тут же крикнул, подражая иволге.

— Хватит, — сказала Оксана.

Но Ваську показалось — плохо, и он крикнул еще раз. Игнат с серьезным лицом присел на корточки и заухал филином, хлопая себя по бокам руками.

— Хватит, — еще раз сказала Оксана. — Помногу не кричите. Кто показался в виду — давайте знать. Пасека в стороне стоит, дорога полями идет — бывает, едут по ней солдаты… Ты, Васек, тогда не прогляди. На овраг тоже поглядывай: там тропа есть — кто знает…

— А если просто чужие люди?

— Чужой или свой — ты этого знать не можешь. На это другие сторожа найдутся. Твое дело в одном: показался человек — давай знать, — спокойно разъяснила Оксана.

Тонкий месяц острыми краями врезался в темную глубину неба и остановился над пасекой. Вынырнула из густой листвы белая хата, заблестели стекла закрытых окон, упал на крыльцо желтый круг света.

…Молчат высокие тополя, в густом вишняке не дрогнет ветка с черными, сладкими вишнями, не шелохнется трава, не закачается на стебле цветок. Только вдруг блеснут из кустов внимательные глаза, вынырнет из травы и спрячется вихрастая голова, зашевелится в темноте рука, отведет от лица назойливую ветку. Это Васек стоит на страже.

У реки, за широким пнем, залег Игнат. Отсюда по обе стороны видны ему мягкая, переливающаяся блестками гладь воды, противоположный крутой берег и кусты. Шуршат камыши, тихо касаясь друг друга сухими стеблями; плещет хвостом неугомонная рыба… Из-за старого пня, обросшего белыми грибками и зеленым мохом, смотрят зоркие глаза Игната. Вот, пригнувшись к сырой траве, он ползет к камышам, вглядывается в плывущую по реке лодку…

— Ух!… Ух!… — несется предупреждающий крик филина.

Васек стоит за черными кустами георгинов, около перелаза; он не спускает глаз с дороги. Освещенная светом месяца, она далеко видна. Только там, где начинается овраг, дорога спускается круто вниз и уходит из глаз. Крик филина заставляет мальчика насторожиться. Он беспокойно оглядывается на хату Матвеича. От крыльца отделяется Оксана… По узенькой тропинке от реки идет Коноплянко…

Васек облегченно вздыхает: свои.

Но вот снова несется предупреждающий крик филина. Кто-то тихо подходит к крыльцу. Дверь хаты неслышно захлопывается за пришедшими. А вот на тропинке, ведущей из оврага, появляется черная тень. Васек издает тревожный крик… Волнение сжимает ему горло, и крик неведомой птицы мало похож на крик иволги. Оксана появляется у перелаза…

Месяц освещает согбенную фигуру старика, опирающегося на суковатую палку. На нем серый пиджак, старый картуз низко надвинут на лоб.