– Джейк, что-то не так? Что я сделала? – Он застонал, но в ответ только покачал головой. – Ты на меня все еще сердишься?

– Нет.

– Тогда почему ты меня не целуешь?

– Не могу.

– Почему?

– Потому что, когда целую, не могу остановиться.

Тишина стала такой густой и гнетущей, что ее можно было пощупать руками.

– Ты имеешь в виду, что снова хочешь любить меня?

На щеках Джейка вздулись желваки.

– Да…

– Тогда почему…

– Ты знаешь почему. Этого не должно быть. Твои родители верят мне. Я для тебя слишком стар. Я слишком… – Тяжелый тоскливый вздох. – Я не очень-то для тебя хорош.

Бэннер прижала кулак к губам, чтобы сдержать рыдание, но слезы сами собой хлынули из глаз.

– Ты просто не хочешь меня.

У Джейка закружилась голова, он впился в нее глазами.

– Я тебя хочу. Ты чувствовала меня рядом с собой. Ты знаешь, что я хочу тебя. Хочу быть глубоко в тебе… о господи. – Джейк закрыл лицо руками.

– Тогда почему? – тихо заплакала Бэннер.

Джейк провел руками по лицу и встал. Сгреб руками волосы, безжалостно пропахав пальцами густую копну.

– Потому. Причины тебе известны. Этого не должно быть. На том и покончим.

Он нырнул в мелкий ручей и переплыл на другую сторону. Когда он выбрался на берег, она все еще лежала в высокой траве и горько плакала.

Даже виски казалось кислым. Куда делось теплое мерцание, которое он жаждал ощутить в глубине живота? Почему не шумит в голове – это так приятно в конце путешествия?

Только что опрокинутый стакан виски не принес Джейку ни одной из этих радостей. Он даже не опьянел, хотя ничто не мешало ему надраться в стельку. Но спиртное подействовало на него не больше, чем на дубину стоеросовую. Если бы он не понимал, в чем тут дело, он бы подумал, что Присцилла разбавляет выпивку. Но каждому ковбою известно, что в «Райских кущах» можно отведать самое лучшее, крепчайшее виски и самое холодное пиво.

Народу прибавлялось. Мужчины входили во дворец увеселений поодиночке, парами и шумными компаниями и разбредались по игорным залам и гостиным. Сквозь пелену дыма еле пробивался свет газовых канделябров. Пианист наигрывал веселые мелодии. К той минуте, когда настала пора выйти к собравшимся и предложить себя, девочки стали более дружелюбными, а их одежда – более откровенной. Они улыбались и развлекали, были изящными и соблазнительными – именно такими, как учила мадам.

Джейк не мог не признать, что девочки и впрямь привлекательные. Некоторые – чудо какие хорошенькие и милые. Другие – утонченные, словно знают все на свете, что стоит знать, а чего не знают, то не имеет значения. Здесь нашлась бы шлюха на любой вкус.

Он глотнул еще виски. Все, чего он добился, это что оно обожгло горло. Он подумал, не сыграть ли в покер, но так и не собрался. Просто сидел, облокотившись о стойку бара, пил и надеялся, что виски наконец возымеет эффект и прогонит мысли о том, где ему на самом деле хочется быть и с кем.

Перед ним проплыла Пастилка Долтон.

– О, привет, Джейк.

– Привет, Пастилка.

Она выглядела еще более жалко, чем тогда, когда он был здесь в прошлый раз, вечером, накануне свадьбы Бэннер. Ее лицо опухло. Кое-как наложенная косметика не скрывала морщин вокруг рта – следов несчастной и беспутной жизни.

Но ее глаза, исполненные одиночества, были добрыми, как всегда. Говорили, что она обращается с клиентами с нежной материнской заботой. Именно это и было нужно некоторым мужчинам, особенно молодым, кто впервые пришел поразвлекаться. Джейк подозревал, что только поэтому Присцилла и держит Пастилку в штате.

– Выпьешь, Джейк?

Он только что выпил порцию, налитую барменом, но согласился, зная, что девушки получают проценты с каждого бокала, на который раскрутят клиента. Пастилке, окруженной более молодыми и симпатичными конкурентками, явно приходилось трудновато.

– Только если ты выпьешь со мной.

Пастилка понимала, что Джейк оказывает ей покровительство, но слишком сильно хотела выпить, чтобы отвергнуть его щедрость. Перегнувшись через стойку, она шепнула бармену:

– Налей мне из той же бутылки, что и ему, а не из той, что мадам Прис держит для нас. – Она одарила Джейка чувственным взглядом. – Как поживаешь?

– Не могу пожаловаться.

– Какими судьбами в городе? Ты разве не уехал в Восточный Техас? – Пастилка отпила виски и долго держала его во рту, прежде чем проглотить.

– Приехал купить скот. Набираю стадо.

Она улыбнулась с неподдельной веселостью.

– Хорошо, Джейк, просто отлично. Рада за тебя.

– Спасибо. Стадо не мое. Я всего лишь управляющий.

– Вот здорово. Рада слышать, что у тебя хорошая работа. Когда ты прибыл?

– Сегодня днем.

Они остановились в гостинице «Эллис». Если бы с ним были только ребята, он бы подыскал жилье поскромнее. Но Джейк пошел на лишние расходы и поселился в «Эллис» не только ради удобства, но и для безопасности Бэннер. Он, Ли и Мика занимали комнату, смежную с ее. Их номер находился на третьем этаже.