Шрифт:
— Тогда я не знаю, — ответил Навк и вдруг почувствовал такое огромное преимущество перед машиной, что даже странно было думать, что он сейчас умрет.
— Десять минут до вашего уничтожения, — сказал голос. — Дальнейшее ведение допроса представляется бессмысленным. Включаю видеопроекцию с борта флагманского крейсера.
На пульте зажегся экран, и пленники вновь увидели прикованный к Пскемту Парусник. Свет красного солнца словно причинял боль. Объектив камеры начал отходить вдаль. Парусник уменьшился, перспектива разворачивалась, и наконец вся планета уместилась на экране.
И вдруг она исчезла. На ее месте клубилось золотое облако. Какие–то силы распирали его изнутри. Оно излучало яркий свет. Черные и багровые сгущения выпирали из недр наружу. Внутри него извивались пласты огня и надувались пузыри.
Наконец облако развалилось на мириады обломков, медленно поплывших во все стороны.
Дождилика закричала, забившись в ремнях. Навк осознал, что ни Пскемта, сокровищницы Хозяев, ни Парусника, лучшего корабля Галактики, больше не существует. Сатар уничтожил все.
— Ваш корабль ликвидирован, — выключая изображение, сказал компьютер. — До вашего уничтожения остается сорок секунд. Прощайте.
Дрожь пронзила тело Навка. Волосы шевельнулись на голове.
— Подождите, люди, — вдруг странным голосом сказал компьютер. — Так вы говорите, что корабли в люди — это:
Взрыв рванул прямо в рубке, разнеся компьютер на клочки. Тугой обжигающий ветер ударил в лица.
— На–авк!.. Ну скажи мне что–нибудь!.. — закричала Дождилика.
— Я не знаю: — прошептал Навк.
Корабль словно лопнул, как расколотое надвое полено. С лязгом и грохотом сработала дьявольская пружина катапульты. Два человека — юноша и девушка — в вихре леденеющего воздуха были вышвырнуты прямо в креслах в пучину открытого космоса.
Глава 27. ВОЛЬТАН
«Не странно ли, что мы живы?»
«Что я могу ответить?»
«Может быть, теперь мы бессмертны?»
«Наверное. Скорее всего. Следует ожидать, что так».
«И мы — Хозяева?..»
«В какой–то степени — да. Мы же испили воды Синистера. Значит, обрели их способности. Никто, кроме Хозяев, не мог жить в космосе:»
«Знаешь, Навк, мне так жалко: Я хочу остаться человеком:»
«Мы и остались людьми: Только иными».
«А я хочу, как раньше:»
«Тогда бы мы умерли».
«Но ведь нам нечего бояться смерти? Ведь там, за ее чертой, нас ждет папа. Мне всегда было хорошо там, где он:»
«Но мы должны закончить дело!»
«А потом? Мы больше не будем людьми? Мы будем жить вечно?»
«Когда–нибудь да умрем. Жить в вечности невозможно».
Они сидели на треугольной плите, какими была вымощена площадь вокруг пирамиды на Пскемте. Плита, как плот, плыла в пустоте космоса среди роя больших и малых обломков. Каменные глыбы, тускло озаренные близким светилом, неуклюже вращались, переваливались. В новорожденном астероидном поле еще не было уравновешенности и слаженности древних потоков. Обломки постоянно сталкивались друг с другом, дробясь на мелкие части или взрываясь. Все пространство было наполнено тушами летучих скал и вспышками света.
«Что же нам теперь делать?» — спросила Дождилика. Они переговаривались мыслью, взглядом. Наверное, они могли бы говорить друг с другом через целые сотни световых лет, но их неумолчно звучащий зов не достигал Парусника.
«Парусник погиб. Что же нам делать?..»
«Что и раньше: Мы должны найти Вольтан».
«Но где? Как? Это невозможно!..»
«Не знаю:» — ответил Навк.
Сколько времени прошло, пока они безмолвно дрейфовали среди руин Пскемта, определить было нельзя. Их окружала сама вечность, не имеющая ориентиров. Но вдруг в душе Навка взорвался крик девушки:
— Навк!.. Навк, смотри! Это Парусник!
Навк встрепенулся. Дождилика стояла на краю плиты. Сквозь лохмотья ее комбинезона просвечивало голое тело. Прижав ладони к вискам, Дождилика напряженно вглядывалась куда–то в круговерть тяжелой каменной метели. Навк подошел к ней.
— Вон там!.. Он был вон там!.. — сказала Дождилика.
Острая жалость раздирала душу Навка.
— Ты мне не веришь? Я видела его! Он жив! Он где–то там! Он просто не может найти нас!.. — горячо повторяла девушка.