Розовая фигура произнесла что-то. Зеленый ответил — коротко и негромко, как обычно переговариваются патрульные полицейские.

— Время возвращаться на базу, — объявил он по-русски.

Анатолий Борисович бросил на него загадочный взгляд.

— Вы готовы? — спросил зеленый.

Профессор кивнул.

Розовая передвинулась в пространстве поближе к Аслану:

— Где нужно быть молодые мальчики? Куда транслировать вас? Возможно, ваш прежний курс, в Штаты?

Аслан поглядел на спящего брата. Только теперь он понял, как сильно устал.

— Нам бы домой, — сказал он.

Когда Беслан проснулся, было утро. Солнце заглянуло в грязное окошко под потолком и уходить не собиралось. Беслан протер глаза: его брат спал на полу, на матрасике, поджав по привычке одну ногу и обняв серую подушку.

Слегка удивившись, Беслан уселся на постели и принялся зевать. Пружины заскрипели, и старший пошевелился. Перевернулся на бок и поглядел на Беслана, улыбаясь.

— Просто невозможно на животе спать, — сказал он. — Да еще когда девчонки снятся.

Беслан смутился.

— А мне жопа какая-то всю ночь снилась, — признался он. — Да еще такая реальная.

— Кому что, — сказал Аслан, посмеиваясь.

— Вот ты дегрот. Не простая жопа, а космическая.

Аслан поджал теперь уже обе ноги и вскочил на диван:

— Да что ты говоришь? Фантастики насмотрелся?

— Какой, на хрен, фантастики, — обиделся брат. — Представь: сидим это мы тут, дома, как вдруг потолок отодвигается… и видно такое звездное небо. Космос.

— Все двадцать этажей сдвинулись? — прищурился Аслан. — Такое бывает, конечно. Но редко. И то обычно у энергетов после двойной дозы.

— Ты дальше слушай. И вот, короче, видно небо, и в нем вдруг появляется такая круглая херня толстая… с дыркой посредине… точно как жопа. Все звезды заслоняет и на нас опускается сверху. А потом из этой дырки как хлынет…

— Что? — застонал брат. — Что хлынет?

— Что-что. Не знаю что. Такое темное и густое.

— Говно снится к деньгам, — раздался вдруг чей-то очень знакомый голос. — Да и не сон это был, если вдуматься.

Аслан с Бесланом ахнули: вниз по ступенькам уже сходил профессор Анатолий Борисович. Молодцеватый и помолодевший лет на двадцать. По-модному подстриженный, с рыжей бородкой-эспаньолкой и в дорогом костюме.

— Такие дела, — говорил профессор, обнимая братьев. — Вот уж не думал, что придется с зелеными человечками бизнес делать. А вот на тебе. И все благодаря вам.

— Вы вернулись? — Беслан разглядывал его восхищенно. — Вы теперь с нами будете?

— А то, — кивал Анатолий Борисович. — Куда же я без вас. Пойдемте, покажу кое-что.

На улице, у самого подъезда, сверкал черным лаком длинный лимузин — в точности как из старых американских фильмов. Была у этого автомобиля небольшая странность: он не стоял на дороге, а парил в воздухе на высоте нескольких дюймов от асфальта. Вокруг уже толпились изумленные соседи.

— Днище и лонжероны покрыты антигравитационным полимером, — объяснял профессор. — Эти ребята мне тоже кое-какие идеи… подсказали… теперь будем в кооперации работать.

Стекло лимузина опустилось.

— Анатолий Борисович, — позвал водитель. — Там министерство на связи.

— A-а, «Нефсосал», — откликнулся профессор весело. — Давай трубку. Слушаю! Что там у вас? Вышли на первый уровень? Фонтаны из всех дыр? Ну, ждите, ждите. То ли еще будет. Ага! То ли еще будет, говорю!

Он отключил спутниковую связь.

— Нефти у нас теперь будет — хоть залейся, — сказал он, — Не зря тебе, Бесланчик, жопа снилась.

Я всегда говорил: нефть — это дерьмо порядочное. Ясно вам?

Аслан с Бесланом помотали головой.

— Так вот. Объясняю. У человечков ваших зеленых этой нефти до хрена и больше. Она у них — биологические отходы. Продукт жиз-не-де-ятельно-сти, — с удовольствием выговорил Анатолий Борисович. — Поэтому они нам эту нефть слить только рады. Типа дозаправки в воздухе. Хоть по самую горловину… им же спокойнее. Не будем альтернативами всякими увлекаться.

Он припомнил что-то еще, усмехнулся: