— Пап, это было несколько лет назад!

— Сейчас она без ума от меня, — вмешался Дэмиан, слегка сжимая ее плечи. — И я чувствую то же самое по отношению к ней.

— О, Дэмиан, — охнула Лу Драйден. — Мы очень рады за тебя. Джойс, подумай, у нас будут общие внуки.

Обе женщины обнялись и закружились по комнате, пока Эван разносил бокалы несколько сконфуженным отцам.

— Ты понимаешь, что тут творится, Вальтер?

— Я не могу сказать точно, Гэм.

— Ты возражаешь?

— Нет, черт побери. Я никогда не видел Лу такой счастливой за последние пятнадцать лет. А ты? Ты бы предпочел, чтобы Джессика вышла замуж за кого-нибудь другого?

— О Боже, конечно нет! — Гамильтон потряс головой, как будто не знал, что думать. — Моя жена говорила о союзе между нашими семьями все лето, только она думала, что это будет союз Джессики и Эвана. Союз союзом, но эти двое действительно выглядят влюбленными.

— Да, они, без сомнения, любят друг друга, — сказал Вальтер с улыбкой.

Звук выстреливающей пробки раздался в комнате, когда Эван открыл бутылку шампанского.

— Я хотел бы предложить тост, — сказал он, наполняя бокалы. — За Джессику и Дэмиана, — сказал он, поднимая свой бокал. — Пусть их жизнь будет наполнена счастливыми сюрпризами и пусть их любовь длится вечно!

— Эван, как прекрасно, — сказала Лу, смахивая набежавшую слезу.

— Да будет так! — согласилась Джойс.

Все подняли бокалы и пригубили шампанское.

— А теперь поговорим о свадьбе, — сказала Лу, готовая тотчас же обсудить все детали. Она села на диван рядом с мужем.

— Это, наверно, лучше сделать после выборов, в ноябре, — задумчиво сказала Джойс.

— Нет, нужно сыграть свадьбу в сентябре, — возразила Лу, — я не хочу откладывать ее до того времени, когда мы узнаем, действительно ли Вальтер прошел в сенат.

— Чепуха, конечно, он пройдет.

— Разве это играет какую-то роль? — спросил Дэмиан, наклоняясь к Джессике. Теплая волна счастья захлестнула их обоих.

Она нежно улыбнулась и покачала головой. Ничто не играет никакой роли, кроме ее любви и любви Дэмиана.

— Я бы вышла за тебя замуж хоть завтра, если бы мы могли все организовать.

Дэмиан глубоко вздохнул.

— Не искушай меня, дорогая.

— Или через полгода, если это необходимо. Я ждала тебя всю свою жизнь, Дэмиан. Разве какие-то несколько недель имеют значение?

Их матери будут обсуждать все необходимое для свадьбы еще не меньше часа, подумала Джессика. Их отцы тоже были заняты беседой. Обе семьи были дружны с незапамятных времен. Их любовь с Дэмианом будет прекрасным продолжением дружеских отношений между двумя семьями, и это еще больше сплотит их.

Джессика чувствовала себя так, словно она закончила долгое путешествие. И теперь она снова дома, в безопасности, рядом с Дэмианом.

Едва Эван Драйден отложил в сторону письмо, над составлением которого он работал, и устало потер переносицу, раздался стук в дверь. Обрадованный, что его прервали, он пригласил:

— Войдите.

Это был Дэмиан. За несколько месяцев, что он был женат на Джессике, брат сильно изменился. Эван помнил время, когда одна работа управляла его жизнью: он работал днями и ночами и редко бывал свободен в выходные. А сейчас он словно помолодел, он выглядел сейчас таким счастливым и влюбленным. Глядя на него, Эван не мог не чувствовать зависти.

Он постоянно задавал себе вопрос, как бы он сам выглядел, если бы женился на Мэри Джо. Они бы вместе начали создавать семью… Ее взгляд, который он перехватил почти год назад на бейсбольном матче, застрял у него в памяти, не давая покоя и бередя незаживающую рану.

Даже теперь он все еще любил ее, и несмотря на все что произошло между ними, он желал ей счастья. Он старался не думать о Мэри Джо, старался оттеснить мысли о ней в самый дальний уголок своего сознания, но каждый раз воспоминания о ней заставляли его думать о том, что могло бы быть с ними сейчас, не случись того, что случилось.

Прошло почти восемнадцать месяцев, как они расстались, но она все еще имела власть над ним. Он встречался с другими женщинами, но не было ни одной, кем бы он увлекся серьезно. Он хотел бы знать, что же такого особенного было в Мэри Джо, отчего он не в силах забыть ее.

Эван завидовал своему брату, тому счастью, Что он нашел, и уже не надеялся, что сам он когда-нибудь будет столь же счастлив. Он представлял себе, каким он будет через тридцать лет — с седыми волосами, в смокинге, сидящий у пылающего камина с трубкой в зубах. Черный Лабрадор лежал бы у его ног…