– Гаврилыч, о чем ты говоришь! – с надрывом в голосе проговорил тот, кого назвали Сергеем Дмитриевичем. – Моя карьера закончилась, как только меня направили в эту дыру! Меня, который окончил МГИМО с отличием, который всего в этой жизни добился своими руками, без всякого блата, – и в какую-то Киргизию, где никакой дипломатической практики нет и быть не может!

Внезапно он замолчал и опять посмотрел на Локиса и Демидова, но на этот раз в его глазах промелькнуло что-то осмысленное.

– Ребята, вы – русские, – не спросил, а скорее констатировал он, – настоящие русские. Не киргизские, а настоящие… Гаврилыч, дай водки, по этому поводу надо срочно выпить! За встречу!

Локис проснулся от того, что кто-то пристально смотрел на него. Володя чуть приоткрыл веки и попытался увидеть того, кто буравил его взглядом. События вчерашнего вечера он помнил очень хорошо.

И то, как они пришли в посольство, и как перед этим подрались с киргизскими стражами порядка, и как привратник Гаврилыч не хотел их с Демидовым сначала впускать, но потом к ним вышел некто Сергей Дмитриевич, кажется, третий секретарь, и как они после этого пили водку в его комнате. Как секретарь жаловался им на судьбу, говоря, что все его бросили, как только началась стрельба. Что вся его карьера дипломата загублена из-за происков завистников.

Пьянел Сергей Дмитриевич быстро, но достаточно ему было полежать с закрытыми глазами каких-то тридцать-сорок минут, и он опять готов был пить. Локис, который и без того смертельно устал за последние сутки, выпив всего пару рюмок, повалился спать прямо на том диване, на котором сидел. Сквозь сон он слышал, как Демидов о чем-то разговаривает с секретарем. Но тему разговора Володя вспомнить не мог.

Сквозь щелки приоткрытых век Володя внимательно, насколько это было возможно, осмотрелся. Первое, что попало в поле его зрения, были хорошо начищенные полуботинки и отлично выглаженные брюки над ними.

– Не делайте вид, что вы все еще спите, – прозвучал насмешливый голос привратника Гаврилыча, – у вас дергаются веки, а это первый признак того, что человек не спит.

Локис открыл глаза.

– Который час? – спросил он, садясь на диване и осматриваясь.

Если не считать того, что в комнате не было Демидова и Сергея Дмитриевича, то в ней ничего не изменилось.

– Половина второго ночи, – присаживаясь рядом с Локисом, ответил Гаврилыч и, усмехнувшись, покрутил головой. – Ловко вы меня, старого дурака, провели. Я ведь чуть было не поверил в вашу сказку о раскопках на «башне Бурана». Молодцы!

– Вы это о чем? – буркнул недовольно Локис, лихорадочно соображая, что могли они с Демидовым сболтнуть.

– Перестаньте, мой юный друг, – улыбнулся Гаврилыч. – Я – Лидер. И, если только мне не изменяет интуиция, то вы приехали за мной? Не так ли?

Локис почувствовал, как у него похолодело в животе.

– Вы хотите сказать…

– Совершенно верно, – не дал ему договорить Гаврилыч. – А вас что-то в этом смущает? Вы, я так понимаю, ожидали, что я должен быть не ниже полномочного посла?

Володя молча кивнул головой. Он действительно наивно полагал, что резидент СВР должен служить в посольстве кем-то более значимым, чем простой привратник у дверей.

– Типичное заблуждение всех тех, кто не знаком со спецификой нашей службы, – рассмеялся Гаврилыч. – Как говорят у вас в спецназе? Чем больше шкаф, тем легче в него попасть? Так, кажется? Так вот, чем выше пост, тем ты заметнее. И как тогда работать, если ты постоянно на виду? То-то и оно, молодой человек. Ладно, пойдемте ко мне в комнату, там все и обсудим.

Гаврилыч-Лидер поднялся с дивана, но Локис остался сидеть на месте.

– А где Купе… капитан Швец? – хмуро спросил он.

– Какой капитан Швец? – нахмурился резидент, но быстро сообразил: – А, вы имеете в виду своего приятеля? Он уже у меня, отпаивается крепким чаем и материт Сергея Дмитриевича.

– Слушайте, а он, этот ваш секретарь, что, всегда так пьет? – впервые за все время с неподдельным интересом спросил Локис.

– Да нет, конечно, – вздохнул Лидер, – просто нервы у мальчишки сдали в последние дни. Вот и начал антидепрессант хлебать стаканами. И не рассчитал силенки-то. Так что дипломата из него уже не выйдет.

Локис не стал переспрашивать, почему из Сергея Дмитриевича не выйдет дипломата. Молча поднявшись с диванчика, он вопросительно посмотрел на резидента, словно спрашивая, куда надо идти.

– По лестнице на второй этаж, потом по коридору налево, пятая комната от площадки, – быстро проговорил Гаврилыч, правильно поняв взгляд Володи. – Вы идите, я вас догоню.

Демидов сидел на точно таком же диванчике, на каком спал Локис, и, отдуваясь, пил чай из большой пиалы. В этот момент он всем своим видом полностью оправдывал свой оперативный псевдоним Купец.